ПСС. Том 56. Дневник, записные книжки и отдельные записи, 1907-1908 гг. - [22]

8) Мы переживаемъ ужасное время. Ужасны не грабежи, не убійства, не казни. Что такое грабежи? Это переходы имуществъ отъ однихъ людей къ другимъ. Это всегда было и будетъ, и въ этомъ нѣтъ ничего страшнаго. Что такое казни, убійства? Это — переходы людей отъ жизни къ смерти. Переходы эти всегда были, есть и будутъ, и въ нихъ нѣтъ ничего страшна[го]. Страшны не грабежи и убійства, а страшны чувства тѣхъ людей, к[оторые] грабятъ и убиваютъ. (Останавливаюсь, голова болитъ и тяжела).

Нынче 11 Сент. 1907. Я. П.

Все больше и больше усложняется жизнь и заявляетъ требовані[я]. За эти 4 дня было чего-то много. Тюр[емный] священ[никъ]. Врачъ изъ Краснояр[ска]. Бессарабецъ. Нынче странникъ и юноша и Соня невѣстка. Продолжаю записывать. Записать:

1)¹⁹⁹ Если бы я не зналъ, что я умру (какъ, я думаю, не знаетъ этого животное), отвѣтъ на вопросъ: зачѣмъ жить?²⁰⁰ — былъ бы очень легкій: жить, удовлетворяя своимъ животнымъ потребностямъ. Но вѣдь во мнѣ есть то свойство разума, по которому я знаю, что я умру, что моя жизнь здѣсь есть только прохожденіе, что заботы ни о моемъ здоровьи, ни о моемъ имуществѣ, ни о моемъ почетѣ, ни о моей славѣ, ни²⁰¹ о томъ, что я сдѣлаю для моей семьи или для моего народа, не могутъ²⁰² доставить мнѣ блага — я умру, исчезну, и потому²⁰³ совершенно все равно, былъ ли я здоровъ, богатъ, славенъ, были ли мои наслѣдники, соотечественники, даже родъ человѣческій болѣе или менѣе счастливы, потому что всего этого для меня не будетъ, да не будетъ и для самого себя. Что же мнѣ дѣлать во время этого перехода моего въ этой жизни изъ одного несуществованія въ другое несуществованіе?²⁰⁴ Отвѣтить на это²⁰⁵ я могу²⁰⁶ съ двухъ сторонъ,²⁰⁷ и оба отвѣта одинаковы. Съ одной стороны,²⁰⁸ я не могу не признать того, что мое появленіе здѣсь и мое прохожденіе черезъ жизнь должно быть нужно той силѣ, которая послала меня сюда,²⁰⁹ и нужно это²¹⁰ прохожденіе мое не какъ животнаго только, а какъ животнаго существа, одареннаго разумомъ, т. е., что я долженъ дѣлать въ этой жизни что-то такое, для чего нуженъ разумъ. Съ этой стороны положеніе мое подобно тому, въ которомъ былъ бы работникъ, который былъ бы въ томъ одурманеніи, при которомъ онъ забылъ все то, что было съ нимъ передъ этимъ,²¹¹ и который очнулся въ неизвѣстномъ ему мѣстѣ съ лопатой въ²¹² рукахъ и подлѣ недокопанной, но начато[й], выходящей изъ недоступнаго отдаленія канавы. Кто-то властвующій надъ нимъ, очевидно,²¹³ хочетъ, чтобы онъ²¹⁴ продолжалъ той лопатой,²¹⁵ к[оторая] дана ему въ руки,²¹⁶ начатую работу. Тоже испытываетъ и человѣкъ, являющійся въ этотъ міръ и входящій въ обладаніе своего разума: онъ не можетъ не сознавать, чт[о] кто-то хочетъ отъ него то, чтобы онъ своимъ разумо[мъ] продолжалъ начатую въ этомъ мірѣ разумную работу.

[12 Сентября 1907. Я. П.]

Таковъ одинъ, съ одной стороны, отвѣтъ на вопросъ о томъ, что дѣлать человѣку во время прохожденія его въ этомъ мірѣ отъ однаго несуществованія къ другому?

Другой, съ другой стороны отвѣтъ на тотъ же вопросъ, еще болѣе ясный и, если можно такъ сказать, еще болѣе несомнѣнный, это то, что живу я въ этомъ мірѣ для блага, для блага и ни для чего иного, какъ только для блага. И говоритъ мнѣ это уже не разумъ, не случайныя мои разсужденія, наблюденія, а не переставая все существо во все время моей жизни. —

Отвѣтъ этотъ такъ простъ и ясенъ, такъ сознается²¹⁷ всегда и²¹⁸ всѣми, что онъ долженъ бы былъ [быть] принятъ всѣми и никѣмъ никогда не оспариваемъ. На дѣлѣ же выходитъ то, что отвѣтъ этотъ признается справедливымъ только дѣтьми и самыми простодушными людьми; люди же²¹⁹ взрослые, думавшіе и наблюдавш[іе] жизнь, признаютъ этотъ отвѣтъ несогласны[мъ] съ разумомъ и наблюденіемъ, — именно то, что люди,²²⁰ полагающіе цѣль своей жизни въ²²¹ благѣ, не только не достигаютъ его, но большей частью²²² становятся несчастными. Что же это значитъ? Неужели²²³ признать, что та сила, к[отор]ая ввела меня въ жизнь, к[отор]ая обусловливаетъ мою жизнь, вложила въ меня, во всѣхъ насъ неистребимую, всегдашнюю потребность блага только для того, чтобы обмануть, измучить насъ, заставить насъ стремиться къ тому, чего мы не можемъ достигнуть? Неужели основныя начала души: разумъ и желаніе блага противуположны другъ другу, исключаютъ одно другое? Этого не можетъ быть, — всегда отвѣчало и не можетъ иначе отвѣчать сердце человѣческое. И дѣйствительн[о], этого никогда не было, не могло и не можетъ быть. Разумъ и желаніе блага нетолько не противуположны другъ другу, не исключаютъ одно другое, а напротивъ, немыслимы одно безъ друга[го], дополняютъ одно другое.

²²⁴Дѣло въ томъ, что они кажутся несогласимы только тогда, когда извращено²²⁵ понятіе желані[я] блага, приписываемаго личности; извращенъ и разумъ, когда онъ признаетъ²²⁶ возможнымъ такое благо. Извращено понятіе желанія блага, когда цѣль этого желанія представляется въ благѣ²²⁷ личности. Благо это немыслимо при²²⁸ неизбѣжности нетолько смерти, разрушающей всякую²²⁹ возможность блага личности, но при существованіи борьбы за существован[іе] во всѣхъ ея видахъ, при существовані[и] физическихъ страданій, болѣзней… И эта невозможность была бы совершенно очевидн[а], если бы обманъ не поддерживался извращеннымъ разумомъ, к[отор]ый самым[и] разнообразными изворотами не старался бы или скрыть эту невозможность или оправдать ее. Такъ оправдываютъ эту невозможность всѣ ученія о будущей загробной жизни и вытекшія изъ этихъ религіозныхъ ученій (хотя и отрицающія ихъ) философскія