Психотерапия - [8]

Вторая разновидность ошибок состоит в совершении прямо противоположного. Человек выполняет небрежную работу по созданию набросков и сразу же переходит к вопросу о смысле. Интуитивные и мыслящие типы особенно часто совершают такую ошибку. Это показывает недостаток любви и преданности. Это можно сразу же заметить, когда пациент приносит едва законченный рисунок или небрежно составленное описание, уже зная, «что это значит». Эта третья фаза, на которой бессознательному даются средства выражения, часто приносит большое облегчение, но она ещё не настоящее активное воображение.

   1. Четвёртая фаза является ключевой, именно она упускается в большинстве техник на основе воображения, — моральная конфронтация с тем материалом, который был произведён. В этой точке Юнг предупреждает нас о часто совершаемой ошибке, которая ставит под угрозу весь процесс. Это ошибка входа во внутренние события с позиции фиктивного, а не реального эго.

Я бы хотела проиллюстрировать это на примере. Анализанд видел сон, в котором он нашёл копыто лошади в пустыне. Это событие было почему-то очень опасно, и это начало преследовать его. Это было что-то вроде демона, связанного с богом Вотаном. Он попробовал развить фантазию из сна в активном воображении. Теперь он скакал верхом на лошади, но демон становился всё больше и больше и ближе и ближе. Анализанд повернулся назад, и каким-то образом ему удалось повергнуть демона на землю. Когда он пересказал это мне, я была поражена странным несоответствием между тем, как он выглядел, и исходом истории. Он был испуган и измучен. Так что я сказала ему, что я как-то не верю в счастливый конец, но не знаю, почему. Неделей позже он признался мне, что когда демон с копытами лошади достал его, он разделился надвое. Только часть его эго сражалась с демоном; другая отступила от действия и только наблюдала его снаружи. Т.о., он достиг победы только с помощью фиктивного героического эго; его настоящее эго втайне отстранилось, думая: «В конце концов, это только фантазия».

Когда текущее наблюдаемое состояние анализанда не находится в гармонии с тем, что произошло в активном воображении, мы можем предположить, что возникло фиктивное эго. Этого трудно не допустить. Другой анализанд в активном воображении имел длительную романтическую любовную связь с женской фигурой. Он никогда не говорил ей, что он с недавних пор женат. Когда я спросила его об этом, он сказал, что никогда не сделал бы подобного в реальности (не стал бы скрывать свой брак). Т.о., его эго в активном воображении было не тем же самым, что его повседневное эго! Всё происходящее было с очевидностью не полностью реальным для него: оно было больше похоже на написание романа, нежели на выполнение активного воображения. Этот момент является чрезвычайно важным, потому что общая эффективность активного воображения зависит него. Люди с очень фрагментированными характерами или с латентными психозами вообще не могут выполнять активное воображение, или же они проводят его только с помощью этого фиктивного эго. По этой причине Юнг предупреждал нас против использования активного воображения в случае пограничных пациентов. В сущности, анализанд в моём втором примере не был болен, просто он был интеллектуалом. Интеллект —величайший шутник, он ошибочно склоняет нас к недооценке морального аспекта событий и к уступке сомнениям в том, что, в конце концов, это всё всего лишь фантазия и попытка выдать желаемое за действительное. Определённая наивность требуется для активного воображения.

Юнг однажды заметил, что современная психиатрия изучила этот процесс вплоть до третьего шага, но до сих пор не поняла четвёртого. Большинство существующих имагинальных техник останавливаются невдалеке от этой точки. Есть и другой аспект, который до сих пор не был понят. Большинство существующих креативных техник или техник на основе воображения дозволяют определённое участие со стороны аналитика или даже требуют его вмешательства. Он даже предлагает тему (как в технике Happich'а и в продвинутой аутогенной тренировке J.H. Schultz'а) или вмешивается, когда анализанд «застревает», и выдвигает предположения. Юнг же, с другой стороны, позволял пациентам оставаться в «яме», куда они попали, до тех пор, пока они сами не найдут выход. Он рассказывал нам, что у него была однажды пациентка-женщина, которая в жизни всё время попадала в определённые «ловушки». Он рекомендовал ей активное воображение. Она немедленно увидела себя в своём воображении идущей через поле и приходящей к стене. Она знала, что ей нужно перебраться на другую сторону, но как? Юнг только сказал: «Что бы Вы сделали в реальности?» Она просто не смогла ничего придумать. Наконец, спустя долгое время, она подумала о том, что можно пойти вдоль стены и посмотреть, не закончится ли она где-нибудь. Не закончилась. Затем она стала искать дверь или отверстие. И снова у неё ничего не получилось, и Юнг не предложил ей никакой помощи. Наконец она подумала о том, чтобы взять молоток и долото и проделать дыру в стене. И это было решение.

Тот факт, что этой женщине потребовалось так много времени, чтобы найти подобное решение, является отражением её неумелого поведения во внешнем мире. Именно по этой причине так важно, чтобы мы не протягивали руку помощи; если мы так сделаем, пациент ничему не научится, а останется таким же инфантильным и пассивным, как и всегда. С другой стороны, когда он мучительно выучит свой урок в активном воображении, тогда он также выучит что-то для своей внешней жизни. Юнг не помогал пациенту, даже если тот оставался «подвешенным» на протяжении недель, но настаивал на том, чтобы пациент продолжал попытки найти решение самостоятельно.