Психотерапия - [4]

То, что Великая Мать с древнейших времён сопровождалась фаллическими гномами (Кабиры), которые были её компаньонами, безусловно, знают многие. Хотя этот архетипический бэкграунд был знаком девушке в нашем примере, он не лежал на поверхности её ума. В этом примере мы также видим, как выдающее скептические комментарии сознание создаёт ложные связи; карлики, в отличие от гигантов, является персонификациями не аффектов, а креативных (творческих) импульсов. Таким образом, видения в воображении уже обладали конструктивной силой, тогда как сознание с его «разумными» статичными предубеждениями предполагало присутствие деструктивного аффекта.

Вы можете подумать, что это воображение не было очень уж активным, и верно, что оно разворачивалось относительно пассивно и похоже на кино. Однако оно было истинно в той мере, в какой в определённые моменты девушка полностью в нём участвовала и принимала этические решения: с одной стороны, дать ли гному разрешение войти, несмотря на его опасность, или, с другой стороны, удержать ли его от попытки убить пожилую женщину. Естественно, она могла вести себя совершенно по-разному. Например, она могла бы сказать Кабиру, что она не впустит его, если он сначала не признается в том, чего хочет.

Когда я слушаю активные воображения анализандов, я часто думаю в определённые моменты: «Я бы себя так не вела!» Но сама эта реакция показывает, до какой степени приходящее воображение происходит из личностно обусловленной, уникальной серии событий («сказка просто так»[7], так же как и реальность индивидуальной жизни сама по себе. То, что параноидальная старуха также подверглась изменению, немного удивительно, но не необычно. И это подводит нас к другой опасности, присущей активному воображению, опасности неправильного использования его как некой разновидности чёрной магии для достижения эгоистических целей или влияния на других.

Анализанд, молодая девушка, однажды пришла ко мне со сном, в котором говорилось, что она попала под власть ведьмы. Когда я исследовала её внутреннюю и внешнюю активности за последние дни, она сообщила, что провела сеанс активного воображения — по крайней мере, так она назвала его, — против (!) одной из своих знакомых. Этот человек раздражал девушку, и она предалась фантазии, в которой обезглавливала её, подвешивала её на дыбе, плевала на неё и т.д. Таким образом, как она выразилась, она хотела «дать выход своему гневу». Не я, но её бессознательное нашло правильное название для того, что она сделала, — это не активное воображение, а колдовство. Такое злоупотребление активным воображением очень опасно. Оно может быть очень привлекательным, особенно для людей с шизоидными тенденциями, но без сомнения оно не выводит их из их проблем, а, напротив, делает их уязвимыми для психоза. Воображение как форма «любовных чар» или на службе нашей мании величия (героические фантазии) относится к той же категории. Фантазии, наполненные исполнением желаний, имеют менее чем ничего общего с настоящим активным воображением. Девушка, чей случай описан выше, не имела намерения как-либо влиять на пожилую женщину. Она только хотела избавиться от деструктивного влияния своего собственного аффекта. Эта этическая чистота намерения — одна из наиболее важных базовых предпосылок для любого активного воображения.

Не всегда можно порекомендовать использование активного воображения для анализандов. Оно ограничено уже тем фактом, что довольно много людей просто не могут преодолеть своё сопротивление по отношению к нему, и их не нужно заставлять делать это. Более того, как уже упоминалось, в случае латентного психоза это чрезвычайно опасно. Также и в пограничных случаях шизофрении эго часто уже настолько ослаблено, что такую медитацию вряд ли можно посоветовать. (Но и здесь есть исключения; однажды в таком исключительном случае я видела, какой у неё был освобождающий эффект и как значительно ускорился процесс исцеления.) В общем, использование активного воображения показано либо когда есть усиливающееся давление бессознательного — то есть, когда слишком много снов и фантазий продолжает поступать, — или, напротив, когда сновидческая жизнь блокирована и нет «потока». Во всех случаях, когда идёт поиск внутренней независимости, активное воображение предлагает уникальную возможность её достичь.

Элемент быстрого, результативного самоосвобождения от навязчивых аффектов и идей делает активное воображение особенно важным инструментом для самого врача. К. Г. Юнг даже полагал, что аналитику совершенно необходимо освоить данную медитативную технику. Как мы знаем, сильные эмоции очень заразны, и для аналитика трудно, хотя обычно об этом не говорят, избавиться от их пагубного влияния, потому что, как бы там ни было, чтобы быть способным помочь, нужны сочувствие и сострадание. То же самое касается выслушивания и наблюдения за разворачиванием извращённых, патологических фантазий или образов, которые, волей-неволей, выводят нас из равновесия; как по этому поводу сказал Юнг, впечатление от чего-то уродливого оставляет после себя что-то уродливое в нашей собственной психике. И в отношении этих «впечатлений» нельзя просто ждать появления целительного сна или их исчезновения в результате действия наших собственных здоровых инстинктов. Это особенно верно, если в тот же самый день должны прийти другие анализанды; в конце концов, их нельзя принимать в таком нарушенном состоянии, распространяя таким образом заразу ещё дальше. Однако всегда можно поместить себя в короткое активное воображение — в таких случаях редко требуется более 10-ти минут — и освободиться таким путём. Когда нет времени даже на это, часто помогает даже только искреннее решение разобраться с нарушением при помощи активного воображения позднее. Ведь, в конце концов, психотерапевт — это человек, который может исцелить самого себя. По Элию Аристиду собака — это животное, ассоциирующееся с богом врачевания, Асклепием, потому что у неё есть знание о необходимой траве, съев которую можно вызвать рвоту и избавиться от вредной пищи, а также потому, что она лижет свои собственные раны и смачивает их дезинфицирующей слюной!