Психология стресса - [30]
Рис. 9. Эталонный график для определения «обобщенной» субъективной экстремальности разных стрессоров для одной большой группы ('популяции') людей или одного стрессора для разных больших групп ('популяций') людей: Р – число людей в составе большой группы «популяции» (в %); ИР – 'исходно реагирующие', АР – активно реагирующие, ПР – пассивно реагирующие при разных уровнях субъективной экстремальности (Э). 1 – эмоционально-двигательная, 2 – социально-психологическая активность
Следует заметить, что эмоционально-двигательная поведенческая пассивность, охватывающая практически всю популяцию, при увеличении экстремальности стрессора за счет его продолжающегося длительного действия может сменяться активизацией поведения части популяции. Члены популяции могут осознавать или не осознавать мотивы ее. Такая активизация поведения при длительном стрессе может быть двух типов. Во-первых, за счет усиления волевых импульсов – это как бы спонтанные порывы к тем или иным действиям по типу: "хочу – через не могу", либо результат осознанных волевых усилий: "надо – через не могу". Во-вторых, за счет внутренних побуждений к общению, которые могут усиливаться при длительном стрессе, будучи предпосылкой для активизации социально-психологической активности субъекта.
Какое, активное или пассивное, реагирование более целесообразно в экстремальной ситуации? Достаточно сильное неблагоприятное воздействие невозможно долго выдерживать – наступит истощение адаптационных резервов. Если такое воздействие весьма продолжительно, его не переждешь. Более рационально активными действиями устранить экстремальный фактор за короткий срок. Если для этого нет эффективного способа, остается пережидать в надежде, что хватит сил (глубоких адаптационных резервов) перетерпеть, пока неблагоприятный фактор либо сам исчезнет, либо станет ясно, как активно устранить его (пока накопится информация, достаточная для принятия решения о способе активного удаления стрессора). Итак, при сильных стрессорах более целесообразно активное защитное реагирование (действие, поведение, деятельность). Пассивная тактика более целесообразна в ситуации, экстремальность которой создается длительностью стрессора, а не силой его действия. Многочисленные данные свидетельствуют о том, что в одних и тех же экстремальных условиях у одних людей актуализируется активная, у других пассивная защита против стрессора. В рамках популяции дихотомическую полярность индивидуальных различий активности поведения (активность-пассивность) можно рассматривать как защитный, полезный фактор, противостоящий неконтролируемым внешним опасностям и способствующий сохранению генофонда.
Что можно сказать о ценности активности и пассивности при стрессе для отдельного индивида? Критерий пользы – успешность предотвращения, устранения неблагоприятного для индивида фактора и эффективность овладения благоприятным. Неопределенность будущего делает в перспективе полезными в текущий момент оба адаптационно-защитных состояния. В настоящем полезна ширина фронта защиты. Будущее покажет субъекту, на каком участке этого фронта действительно полезна активность. Однако в рамках "момента времени" индивида (П. Бэр) для него более целесообразно активное реагирование. Построенное на концепте определенности, как бы понятности текущей ситуации, оно направлено на овладение этой ситуацией и является для субъекта источником благоприятных сигналов о его потенциальной успешности в овладении стрессором. Пассивное реагирование на стрессор не создает такой обратной информации к субъекту. Более того, оно всегда протекает на фоне негативных эмоций, т. е. на фоне "сигналов к себе" о неблагополучии, побуждающих субъекта к поискам неизвестного выхода из стрессогенной ситуации (по принципу "кнута"). Негативная эмоция, неблагоприятная в рамках "момента времени", целесообразна как "сигнал к себе", как напоминание о нежелательности по какой-то причине текущей ситуации и о неотложной необходимости выхода из этой ситуации и смены имеющегося состояния.
Неблагоприятными для субъекта могут стать и чрезмерно активная, и чрезмерно пассивная эмоционально-поведенческие стрессовые реакции, не способствующие или даже мешающие удалению стрессора. Ведущий принцип купирования гиперактивного и гиперпассивного поведения при стрессе – изменение вероятностной характеристики среды. При стрессовой гиперпассивности надо сделать, чтобы субъекту как бы "стало все ясно", т. е. чтобы исчез концепт невозможности, безысходности текущей ситуации и собственной беспомощности. При стрессовой гиперактивности возможны два корригирующих приема: 1) исправить, изменить кажущуюся верной ложную понятность ситуации, создав концепт стрессогенной ситуации, генерирующий эффективную адаптационно-защитную активность; 2) сделать ситуацию абсолютно "непонятной", "невозможной" для субъекта, тем ввести его в пассивное состояние.
Важную роль в направленности и интенсивности развития стресса играет представление субъекта о возможности своего влияния на экстремальный фактор, о том, может ли он участвовать в управлении стрессогенным воздействием [92, 394 и др. 1. Советской инженерной психологией провозглашена концепция антропоцентризма как основное методологическое положение при разработке систем "человек-машина" [183, 184 и др.]. Отвергнут подход к человеку-оператору как к придатку машины, который должен подстраиваться к ее технологии. Системы "человек-машина", функционирующие с учетом приоритета человека, оказываются в конечном итоге надежнее и эффективнее, чем без учета этого принципа. "Активный оператор" испытывает меньший стресс по сравнению с пассивным наблюдателем. Люди, находящиеся в условиях скученности, но верящие, что они в любой момент могут покинуть помещение, испытывают меньший стресс, чем те, кто не имеет права его покинуть [350].
