Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции - [11]

Вначале два матроса жили дружно, но потом, перестав терпеть друг друга, стали жить в разных концах острова. К этой истории мы еще вернемся во второй части книги, когда будем говорить о конфликтности в условиях групповой изоляции.

Через семь лет к острову приблизился корабль, на который и были приняты оба матроса.

Еще одна история. В 1809 г. бриг «Негоциатор» во время шторма натолкнулся на айсберг и затонул. В живых остался только матрос Даниель Фосс, который сумел выплыть на остров, напоминающий брусок. У Д. Фосса был нож. Он нашел весло, выброшенное волнами, и стал им убивать тюленей, мясо которых сушил на солнце, а из тюленьих шкур шил себе одежду. Свое весло он превратил в своеобразный дневник, испещряя его мелкими буквами. Случайно оказавшийся вблизи острова корабль принял пострадавшего на борт. Даниель Фосс захватил с собой единственное, чем дорожил — весло, своеобразную летопись шестилетнего пребывания на острове.

П. Серрано, А. Селькирк и Д. Фосс не исчерпывают список «Робинзонов», проведших долгие годы на суровых островах. Из рассказов «одичавших людей» можно было узнать о том, как они жили в одиночестве, какие происшествия привели их на тот или другой остров. Однако не у всех «робинзонов» выдерживали нервы в экстремальных условиях. В ряде случаев возникали психические расстройства.

Небезынтересны в плане развития, по всей вероятности, реактивного психоза выдержки из дневника, который был найден капитаном Моусоном в 1748 г. рядом со скелетом на острове Вознесения. Насколько можно понять из дневника, речь идет о голландском моряке, который был высажен на остров в 1725 г. с минимумом вещей и продуктов питания. В пищу моряк употреблял яйца птиц и черепах. Когда оставленная ему вода в бочке была израсходована, он нашел небольшой родник, который протекал среди голых раскаленных скал. Но источник был очень далеко от берега, где моряк находил скудную пищу. Воду ему приходилось носить в котелках под лучами экваториального солнца.

15 июля он записал в дневнике, что после очередного «водяного похода», более убийственного, чем спасительного, уснул в изнеможении. Его разбудили возгласы, смешавшиеся с богохульствами и непристойными выражениями. Ему стало казаться, что его окружают демоны. Весь в холодном поту, он не смел заговорить, боясь, чтобы какое-нибудь чудовище, страшнее прочих, не избрало бы его жертвой. Моряк чувствовал на своем лице прикосновение дьявольского хвоста. Один из дьяволов заговорил с ним голосом его убитого друга. Смятение утихло только к утру.

На следующий день он среди бела дня «увидел» своего друга, голос которого слышал в предшествующую ночь. Друг заговорил с ним о бесовской жизни природы, о своих страданиях. В один из последующих дней, когда моряк начал вытаскивать выброшенный на берег ствол дерева, видение вернулось, вызвав у него чувство ужаса. Призрак появлялся в дальнейшем каждый день и стал для него привычным.

В дневнике он отмечает, что ослабел настолько, что путешествия за водой стали отнимать почти целый день. Однажды придя к источнику, он застал его иссякшим.

«30 июня я не могу найти воды. Всякая надежда потеряна. Мне явился ужасный скелет, подняв руку, он указал себе на горло, словно говоря, что я умру от жажды...».

«1 июля. Так как всюду, где я раньше находил воду, она высохла, то мне остается только умереть. Я молил Бога спасти меня, как он спас Моисея и сынов Израиля в пустыне, изведя для них воду из камня...». Но библейская легенда осталась сказкой и он медленно умирает от жажды, хотя ему удается найти немного воды во впадинах скал. «31 августа, тащась по песку, я увидел черепаху и отрубил ей голову своим топориком, потом лег на бок и выпил вытекающую кровь». «..1 сентября я убил еще одну черепаху. Разрезал ее на куски, но, роясь во внутренностях, раздавил желчный пузырь, так что кровь стала горькой. Но нужно было пить или умереть...». «От 5-го до 8-го я жил черепашьими яйцами и кровью. От 8-го до 14-го не принимал больше пищи».

Дневник заканчивается следующей записью: «Я превратился в скелет, который еще двигается. Все силы покинули меня. Вскоре я не смогу больше писать. Я искренне раскаиваюсь во всех грехах, которые совершил, и молю Бога, чтобы никто больше не заслуживал тех мук, какие я перенес... Предаю свою душу тому, кто мне ее дал, и надеюсь найти милосердие в...».

В известных науке случаях крайне длительной географической изоляции у таких людей через три-пять лет исчезали цивилизованные обычаи, манеры и вкусы; они теряли способность бегло разговаривать, их память слабела, уменьшалась способность к абстрактному мышлению. Интересы и перспективы их деятельности сужались; сила ума, в основном, была направлена на физиологическое самосохранение.

Аналогичные изменения, как указывает Дж. Б. Фурст (170), в психике можно найти у пастухов, одиночных старателей и отшельников, которые живут изолированно от общества длительное время. Говоря об отшельниках, необходимо учитывать, что отчасти это были фанатичные люди, страдающие паранойей.

Таким образом, если изменения в психике не носили патологического характера, то люди, пробывшие длительное время в условиях географической изоляции и вновь оказавшиеся в обычных условиях жизни, довольно быстро возвращались к своему прежнему состоянию.