Психологическое литературоведение - [53]

Теперь это легкое дыхание снова рассеялось в этом холодном осеннем ветре.

Если согласиться с тем, что доминанта этого текста – депрессия, то само появление компонента 'вздох', а точнее, 'желание глубокого вздоха' вполне обосновано – оно коррелирует с затрудненностью вздоха при депрессии. Именно желание вздохнуть является как бы сквозной доминантой, вокруг которой группируются все основные смыслы в тексте.

В этой связи трудно считать случайностью, что рассказ Бунина о нежной и лиричной, но трагичной любви мальчика по имени Митя также заканчивается фрагментом со словом вздохнуть:

…Он нашарил и отодвинул ящик ночного столика, поймал холодный и тяжелый ком револьвера и, глубоко и радостно вздохнув, раскрыл рот и с силой, с наслаждением выстрелил.

(«Митина любовь»)

Л. С. Выготский считал, что этот рассказ «по своим художественным достоинствам <…> принадлежит, вероятно, к лучшему из всего того, что создано повествовательным искусством, и <…> почитается образцом художественного рассказа» (там же, с. 144). То, что рассказ относится к типу «печальных», позволяет яснее увидеть еще одну сторону его внутренней формы, тот первоэлемент концепта, из которого может «разворачиваться» весь текст.

Тяжесть

Некоторая мрачноватость депрессивных личностей обусловливает появление в «печальных» текстах семантического компонента 'тяжесть':

Наступило молчание…

Великая тяжесть давила ей на сердце – тяжесть мира, лишенного смысла.

(Т. Уайлдер «Мост короля Людовика Святого»)

Настали темные, тяжелые дни <…> Свои болезни <…> Холод и мрак старости <..>. На замирающем <…> дереве лист мельче и реже <…> Сожмись и ты <…> – и там <…> на самом дне <…> души, твоя прежняя <…> жизнь блеснет перед тобою своей пахучей, все еще свежей зеленью и <…> силой весны!

(И. С. Тургенев «Стихотворения в прозе»)

Нередко ощущение 'тяжести' предшествует смерти.

Вот она… о, тяжело / Пожатие каменной его десницы! / Я гибну – кончено – / О, Донна Анна!

(А. С. Пушкин «Каменный гость»)

Говорить, что у каменной статуи заведомо тяжелое пожатие, – значит, идти на поводу у затекстовой реальности. Статуя потому и каменная, что ее пожатие несет смерть, – логика авторской вербализации мироощущения реверсивна по отношению к реальности. Иными словами, сначала в сознании автора формируется «конечный концепт» (смерть), затем ему подбираются концепты реальности, которые для него связаны с этим концептом (камень), и только потом он находит объекты, которые могут в реальности соответствовать им (статуя).

* * *

В творчестве одного автора обнаруживается значительное постоянство текстовых структур и соответственно эмоционально-смысловой доминанты на протяжении всей жизни писателя.

Обращаясь к творчеству И. А. Бунина, одна из исследовательниц пишет следующее: «Писательская индивидуальность Бунина отмечена в огромной мере таким узлом – соединение в его мироощущении острого, ежечасного „чувства смерти“, памяти о ней, с сильнейшей жаждой жизни. Когда одно вытекает из другого, усиливает и подогревает друг друга…» (Колобаева, 1990, с. 82). «Иван Алексеевич мог бы и не признаваться в том, о чем он сказал в автобиографической заметке „Книга моей жизни“, потому что об этом говорит само его творчество». И далее исследовательница приводит высказывание самого писателя: «Постоянное сознание или ощущение этого ужаса (смерти. – В.Б.) преследует меня чуть не с младенчества, под этим роковым знаком я живу весь век. Хорошо знаю, что такой знак есть участь общая. Но мне кажется, что я всегда чувствовал и чувствую его гораздо сильнее, чем многие другие» (там же).

Депрессия сопровождает все творчество и такого писателя, как Тургенев.

Так, «Стихотворения в прозе» И. С. Тургенева представляют собой миниатюры разных форм: пейзажные зарисовки, диалоги, полемику, дневниковые записи, философские миниатюры и др., но никак не стихотворения. Но эмоционально-смысловая доминанта проявляется независимо от жанра.

Да и само это название – «Стихотворения в прозе» – было дано издателем И. С. Тургенева М. М. Стасюлевичем, которого привлекла поэтичность и лиричность стиля, но которому показалось неудачным для широкой публики заглавие, предложенное автором. – «Senilia» («Старческое»). Именно авторское название, помимо прочего, позволяет утверждать, что психологическая доминанта нами определена верно, и «Стихотворения в прозе» следует отнести к «печальным» текстам.

Иными словами, в творчестве И. С. Тургенева звучит рефрен «Как хороши, как свежи были розы» с логическим ударением на глагол прошедшего времени «были». «А потом все умерли, умерли, умерли» (именно так завершается это «стихотворение» под названием «Как хороши, как свежи были розы»).

Можно предположить, что оно написано под влиянием стихотворения И. Мятлева «Розы», также говорившего о смерти (девы рая):

И где ж она?..

В погосте белый камень,

На камне – роз моих завянувший венок.

Многие произведения Н. В. Гоголя также могут быть охарактеризованы как «печальные». «Старосветские помещики» пронизаны предчувствием смерти и кончаются смертью Пульхерии Ивановны. Классической стала завершающая фраза из «Повести о том, как поссорились…»: «Скучно на этом свете, господа!». Погибают оба сына Тараса Бульбы – Андрий и Остап, – убивают и Тараса («Тарас Бульба»), целиком связан с мотивом смерти рассказ «Вий».