Психологическое литературоведение - [51]

Многие другие миниатюры Тургенева также пронизывает мысль о бесцельности существования и неизбежности самоубийства («Враг и друг», «Насекомое», «Порог», «Мои деревья», «Конец света», «Старик», «Куропатки», «Старуха», «Песочные часы», «Я встал ночью»).

Категория бессмысленности характерна для произведений Л. Андреева. Министр из «Рассказа о семи повешенных», узнавший о готовившемся покушении, понимает, что могло быть «совершенно бессмысленно пить кофе, надевать шубу, когда через несколько мгновений все это, и шуба, и тело, и кофе, <…> будет уничтожено взрывом, взято смертью».

Без всяких объяснений отказывается от борьбы гордый и властный Вернер:

Барин, а что, если бы конвойных того… а? Попробовать?

– Не надо, – так же шепотом отвечал Вернер. – Выпей до конца.

В целом для текстов Л. Андреева характерны мотивы усталости и пессимизма:

И тогда наступило для него самое ужасное: беспощадно светлое сознание, что пришел новый день и скоро ему нужно вставать, чтобы бороться за жизнь, без надежды на победу («В подвале»).

Одиночество

Герой «печальных» текстов в молодости совершает ошибки и, оценивая свою жизнь как череду ошибок, неудач и трудностей, постоянно ощущает одиночество. «Там рано жизнь тяжка бывает для людей», – пишет лермонтовский турок в «Жалобах турка». Исполнены тоской песни соседа по тюрьме («Сосед»); «одна и грустна» пальма («На севере диком…»); одиноко стоит в пустыне утес («Тучка»). И лишь тучка золотая, которую большинство испытуемых фоносемантического эксперимента оценивают как желтую (Парачев, 1981), привносит в его жизнь какое-то счастье. Однако

Утром в путь она умчалась рано,

По лазури весело играя,

Но остался влажный след,

В морщинах старого утеса.

Одиноко он стоит,

Задумался глубоко,

И тихонько плачет он в пустыне.

Обнищание

Герой «печальных» текстов нередко беден изначально или лишается всех средств к существованию, нищает по ходу развития сюжета. Отнимают шинель у отдавшего за нее сэкономленные на еде деньги гоголевского Башмачкина («Шинель»), чувствуют себя нищими его же Плюшкин и пушкинский рыцарь («Скупой рыцарь»). Так и не смог обогатиться Чичиков (Н. В. Гоголь «Мертвые души») в отличие от приехавшего в уездный город без денег Хлестакова («Ревизор»).

…Когда сон овладел им, ему пригрезились карты <…> кипы ассигнаций и груды червонцев. Он <…> выигрывал беспрестанно, и загребал к себе золото, и клал ассигнации в карман. Проснувшись <…> он вздохнул о потере своего фантастического богатства.

(А. С. Пушкин «Пиковая дама»)

Это не мечты о дворце (как в «красивом» тексте), это именно мечты о деньгах – символе энергии. Постоянно находится в поисках заработка отказавшийся от средств отца-миллионера юный Баррет (Э. Сигал «История любви»); подробно описаны финансовые проблемы похороненного в общей могиле Моцарта (Д. Вейс «Возвышенное и земное»); разоряется (перед гибелью на самолете) герой Р. Силверберга из рассказа «Тихий вкрадчивый голос».

Герой повести Ежи Ставинского «Час пик» прожил три недели с мыслью о неизбежности смерти от рака. Придя через три недели к врачу на прием, он узнает, что прочитал этот диагноз в чужой истории болезни. Но, несмотря на это, кончается повесть так:

И может быть, мне уже до самой смерти придется существовать на подачки, которые мне будут протягивать из жалости более способные коллеги…

Старики в «Стихотворениях в прозе» И. С. Тургенева почти всегда бедны. Его новеллы так и называются: «Милостыня», «Нищий».

Проводя параллели с психологической доминантой – депрессивностью, – отметим, что эти идеи напрямую связаны с мыслями об обнищании, возникающими при этих психологических состояниях.

Немота

Если в «темных» текстах герой может хромать, а в «красивых» ослепнуть, то в «печальном» тексте герой может быть немым. Так, в повести И. С. Тургенева «Муму» Герасим не случайно глухонемой. Как мы упоминали выше, крайней формой отказа от общения при депрессии является мутизм как неспособность говорить. Тургенев словно не дает Герасиму сил ни на сопротивление, ни на речевую деятельность. Проблема немоты мучает и персонажа Т. Уайлдера:

Настоятельница вдруг останавливалась в проходе и говорила:

– Я все думаю, ведь можно же помочь глухонемым. Кажется мне, что терпеливый человек мог бы <…> мог бы изобрести для них язык. Вы знаете, в Перу их сотни и сотни. Вы не помните, может быть, в Испании нашли какое-нибудь средство?.. Что ж, когда-нибудь найдут.

(«Мосты короля Людовика Святого»)

Вот показательный фрагмент из «Мертвых душ» Н. Гоголя:

«Прежде, давно в лета моей юности, в лета невозвратно мелькнувшего моего детства, мне было весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту <…> Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомой деревне <…> и безучастное молчание хранят мои недвижные уста. О моя юность! О моя свежесть!»

Есть сопряженность 'юности', 'смерти' и 'немоты' у Лермонтова:

…Без жалоб он

Томился, даже слабый стон

Из детских губ не вылетал,

Он знаком пищу отвергал

И тихо, гордо умирал.

(М. Ю. Лермонтов «Мцыри»)

Холод

В «печальных» текстах частотен и психологически релевантен такой семантический компонент, как 'холод'.

И опричник молодой <…> упал замертво <…> на холодный снег.