Психологические проблемы эффективности права - [117]

Именно правовые ожидания и идеалы создают, формируют правовую систему, правовые нормы, правовые учреждения. Нормы и учреждения есть результат воплощения в жизнь идей правосознания. Нормативные предписания не могут формулироваться, толковаться и реализовываться бессознательно. Правовые идеи, напротив, существуют в сознании с момента появления человека как биологического вида и возникают задолго до появления какого бы то ни было позитивного права.

Правовые ожидания могут быть разделены на два вида, которые можно было бы назвать ожиданиями внутренней и внешней направленности. Ожидания внешней направленности представляют собой воззрения о том, каковы должны быть нормы общественного поведения, чему они должны соответствовать, каковы цели деятельности правовых учреждений безотносительно к интересам данного лица. Ожидания внутренней направленности характеризуют представления лица о его конкретном месте, положении в правовой системе и соответствующем поведении.

Как известно, идеалы и ожидания людей различаются, поэтому одни и те же нормы могут по-разному приниматься разными людьми. Соответственно различаться будет и эффективность этих норм в отношении различных людей.

К сожалению, правовые ожидания личности по отношению к другим доминируют перед требованиями правового характера по отношению к собственной личности. В этом проявляется важная психологическая составляющая неэффективности норм позитивного права. Л. И. Петражицкий в свое время рассмотрел эту проблему применительно к эмоциям долга. Он отмечал: «Эмоции долга способны достигать большей интенсивности и делаться заметными в тех случаях, когда дело идет не о собственном поведении субъекта, а о поведении кого-либо другого…»[752] И. А. Ильин писал о так называемых отрицателях права: «Такой человек твердо знает, что другие ему “должны” и чего они “не смеют”, но он постоянно готов забыть, что он “должен” другим и чего он “не смеет”. Отстаивая свой интерес, он возмущается и протестует… и быстро превращается в хищника, как только право не успеет прикрыть чужой интерес, или в лжеца, как только оно успеет это сделать… Весь вопрос о “праве” есть для него вопрос о том, как составить себе более выгодную обеспеченную жизненную “конъюнктуру”, а принцип взаимности (мутуализм) ничего не говорит его близорукой душе: он не способен понять, что его полномочия живут и питаются чужими обязанностями лишь благодаря тому, что чужие полномочия живут и питаются его обязанностями… Такое отношение к праву представляет один из тех недугов правосознания, от которого редкий человек вполне свободен»[753].

В контексте исследования эффективности права и норм законодательства ожидания личности, предъявляемые к праву, требуют более обстоятельного, в том числе социологического, изучения. Несомненно, что индивид требует от права решения определенных задач. К таким задачам И. А. Ильин относил сохранение и накопление, уяснение и упрощение правил, устрояющих жизнь; дисциплинирование инстинктивных порывов и произвольных посяганий силою разумной тождественности; постепенное приучение людей к самоограничению и увеличение бесспорной сферы человеческих отношений; и наконец, справедливое «уравнение» одинакового в жизни людей[754].

Для государства и правовой системы важное значение имеет воспитание у граждан корректной, социально приемлемой постановки ожиданий по отношению к праву и правовым учреждениям. Такие ожидания не должны быть связаны с вредной для общества самореализацией индивида.

Психологические реакции и правовые ожидания носят различный характер в зависимости от способа правового воздействия на конкретного индивида и его сознание. И. А. Ильин писал: «Стоит только спросить себя, кто из нас не испытывал некоторого отрицательного, неприятного аффекта при мысли “моя обязанность”, “моя повинность” (если только обязанность не прикрывает собою “выгодного” полномочия)? И можно ли поручиться за то, что этот отрицательный аффект не имеет никакого влияния, хотя бы незаметного и бессознательного, при выборе линии поведения? Конечно, степень этого влияния зависит от уровня правосознания и волевой дисциплины…»[755]

Следует согласиться с В. А. Бачининым в том, что автономная воля личности обладает способностью к самозаконодательствованию: для нее первозначимы императивы, исходящие от высшего нравственного авторитета – внутреннего голоса собственной совести[756]. По нашему мнению, гармонизация государственной воли и автономной воли личности является важной психологической основой и предпосылкой эффективности принимаемых государством правовых норм.

Итак, важный аспект работы по познанию и совершенствованию психологических факторов эффективности правовых предписаний – целенаправленное воздействие на мотивационную систему личности.

Очевидно, необходимо конкретизировать само понятие мотива применительно к нашему исследованию. Мы разделяем мнение В. И. Ковалева, который определяет мотив как силу, побуждающую человека к постановке цели, к действию для достижения этой цели. Мотив при этом понимается как актуализирующаяся нужда. Потребность по мере осознания человеком ее побуждающего действия проявляется в виде мотива