Психэ и материя - [4]
Юнг в некоторой степени применял подход, противоположный подходу бихевиористов, то есть, он не старался наблюдать за людьми со стороны, подмечая то, как мы себя ведем, как приветствуем друг друга, как ухаживаем и как заботимся о наших детях. Вместо этого он изучал то, что мы чувствуем и то какие фантази нас посещают в то время как мы делаем эти вещи. Именно эти процессы мы не можем исследовать у животных. Мы не имеем ни малейшего представления, воображает ли дрозд готовый облик своего гнезда, в то время как он его строит. Мы просто должны оставить открытым вопрос относительно того, какие мыслительные процессы в нем происходят, думает ли он, воображает что-либо, испытывает ли эстетическое удовлетворение, когда строит свое гнездо тем или иным образом. В настоящее время, мы лишь наблюдаем за поведением животных, но ничего не можем сказать о внутренних процессах происходящих в их психике. Данная ситуация может измениться, если последние попытки выучить язык высших обезьян и дельфинов предпринимаемые американцами дадут новые результаты.
Все эти исследования, однако, пока находится на ранних стадиях. Я убеждена, что у высших теплокровных животных также, имеются соответствующие внутренние процессы, носящие, может быть, более диффузный характер, чем у нас. Однако, доказано это еще не было.
С другой стороны, у людей, в силу их способности общаться, мы можем выяснить, к примеру, что, при появлении чувства влюбленности, у них также появляются ментальные представления, фантазии, чувства, эмоции, образы, и что все они, подобно внешнему поведению, могут быть классифицированы как принадлежащие разным типам. Мы можем видеть, что в этих ситуациях, все наши реакции проявляют структурное сходство, и было бы тревожно, если бы это было не так. Примером наиболее яркого проявления архетипических предрасположенностей в человеческой жизни, к которому Юнг обращался наиболее часто, являются различные религиозные системы, мифы, мифологические традиции и сказки. При всех индивидуальных особенностях которых, мы можем наблюдать и отчетливое структурное сходство.
Этот факт, как мы знаем, был замечен уже этнологом Адольфом Бастианом[7], который различал элементарные и племенные мысли. Элементарные мысли — это базовая структура, которая присутствует у всех людей во всем мире, а племенные мысли — это то, что формируется только у устойчивых групп людей. Юнг был полностью согласен с Бастианом во всем, кроме одного — Бастиан говорил о мыслеформах. Для Юнга, архетипы представляют собой не только элементарные мысли, но также и чувства, фантазии, образы.
Сегодня мы можем продвинуться еще дальше и обратиться к соотношениям между юнгианской концепцией архетипов и различными концепциями структурализма. Основываясь на моем знакомстве с этой литературой, авторы, которых следует рассмотреть в первую очередь — это Клод Леви-Стросс[8] и Жильбер Дюран[9]. Однако, я не нахожу их работы полностью убедительными по одной простой причине. Причина эта связана с различиями взглядов на возможность смешения архетипов, исследовавшееся также и в психологии. Архетипы сливаются друг с другом, а не являются отдельными частицами, какими раньше представляли электроны. Они, на самом деле, скорее являют собой «облако электронов», говоря на языке физиков. Они как размытое облако, по краям переходящее в параллельные явления. Часто нельзя точно сказать, к какому архетипу относится конкретный архетипический образ. В качестве иллюстрации сказанного, приведём следующий пример. В гробнице фараона Сети I, есть изображение тамариска с женской грудью, которую сосал царь. Теперь попробуйте установить какой из двух архетипов запечатлен в этом образе, архетип Великой Матери или архетип Древа Жизни? Правильный ответ — оба. Мы не можем отделить архетипы друг от друга не прибегая к упрощению. Тем не менее, именно так поступают структуралисты. Леви-Стросс, например, отличает «сырое и приготовленное»[10], жизнь и смерть и, очевидно, на основе этого устанавливает четкие и абсолютные категории. Но можно так же легко подобрать и другие. Архетипы не плавают в коллективном бессознательном как куски хлеба в супе, они и есть весь этот суп в каждой его точке и, следовательно, всегда появляются в виде некоей смеси. Этот факт является также и причиной того, почему их так тяжело описывать вне индивидуального психологического контекста.
Юнг однажды сформулировал отношения между архетипами и инстинктивными моделями поведения в виде диаграммы:
Справа — находится «ультрафиолетовый» конец спектра, слева — «инфракрасный». Разумеется, это лишь метафора или наглядная модель для размышлений. Сфера Психэ — это весь спектр в целом. На инфракрасном полюсе психические процессы перетекают или сливаются с физическими процессами, как и где именно это происходит, до сих пор во многом не ясно.
Однако, мы знаем довольно точно, что существует взаимосвязь и взаимообмен между двумя этими факторами. На полюсе архетипов появляются модели психологических реакций. Это местонахождение не поддающихся наблюдению структур, которые проявляются в Психэ в качестве архетипических образов, представлений и мыслей. Это полюс, который дает высшее вдохновение — почти как в случае с Анри Пуанкаре, который, напившись черного кофе лег в кровать и увидел структуру автоморфных функций. Он рассказывает об этом следующее: «Я видел мысли, играющие вокруг, как атомы на потолке, создающие разные комбинации, и вдруг я увидел верную комбинацию». У него ушло полчаса на то, чтобы записать в логической последовательности объяснение, которое он увидел в минутном прозрении. Это пример того типа озарения, которое приходит из ультрафиолетового архетипического полюса. Эти два полюса могут быть охарактеризованы как разум и противостоящая ему материя.
