Пси-Эффект - [2]

Шрифт
Интервал

— Мы приближаемся к точке высадки, — предупредил пилот с характерными для батарианцев интонациями.

— Все его слышали. Быстро приготовили своё барахло! — проорала Седерис. — Шлемы надеть! Оружие зарядить!

— Ну, погнали, я думаю, — пробормотала Илена сама себе, надевая шлем. Затем проверила герметичность костюма и его настройки внешней среды. Приближалось время для выхода Крутых Азарийских Коммандос.


Только снег хрустел под ногами, пока Седерис разгоняла свой отряд вокруг транспорта и выставляла посты. Не считая атмосферы, ледяная планета была всё такой же замерзшей и безжизненной. На самом деле, атмосфера только делала всё хуже! Она была холоднее, чем промежность матриарха, и вдобавок ко всему порывы ветра ещё сильнее снижали видимость. Когда все заняли места, Илена остановилась и набрала горсть местного снега. Он был водным, а не метановым, так что она с удовольствием скатала снежок. Ну, хоть чем-то можно заняться на этой планете.

— Хватит дурью маяться! — Седерис выбрала для своего вопля именно этот момент, и Илена быстро выбросила снежок за спину. — Рогго! Таноптис! Норам! Смотреть по сторонам!

Под рык раскомандовавшейся Седерис, они простояли в снегу несколько минут, прежде чем началось что-то интересное. Нет, не явились снежные ангелы — было бы интересно, и необычно, но команда ждала не этого. Наконец-то появился их клиент. Ещё одна азари… по крайней мере, она выглядела как азари.

Она возникла из снегопада словно призрак (или снежный ангел, как, не удержав хихиканья, подумала Илена), неся в руках два солидных размеров ящика. Контейнеры выглядели вполне нормальными, но вот сама азари облачилась во что-то нетипичное. Седерис указала всем их новые позиции, Илена послушно перебежала, но перед этим приблизила прицел винтовки, чтобы лучше разглядеть новую гостью.

Само собой, на ней была броня, но поверх виднелось нечто, подходящее скорее кварианцам — какой-то капюшон или накидка. Оно переливалось чёрным и синим, затем стало прозрачно-белым, как снег. Похоже, тактическая маскировка. Броня под этой накидкой выглядела… чужой. Массивнее обычной. Например, связанные пучки каких-то волокон виднелись вокруг рук. Но наверняка ничего не скажешь. Вдобавок, шлем странной азари полностью скрывал её лицо.

— Вы принесли? — донёся женский голос.

— Можешь взглянуть, — Седерис пригласила её к тележке, где лежал весь груз. И «груз» этот включал в себя замороженные тела и надувшуюся кварианку.

Вновь прибывшая азари пошла вперёд, всё ближе и ближе к ловушке. Как вдруг она замерла на полушаге, засомневалась.

— Плата, — сказала она, опуская оба контейнера. — Забирайте её. Уходите.

— Тебе ведь нужна помощь с погрузкой всего добра на свой корабль, не так ли? — спросила Седерис, не приближаясь к контейнерам. — Где он стоит, кстати говоря?

Вместо ответа азари пошла обратно, удаляясь от их челнока.

— Эй! — Седерис пролаяла ей в спину. — Ты хочешь, чтобы мы бросили всё барахло прямо тут?

— Да. Вы получили свою оплату. Забирайте и уходите, — азари в странной броне обернулась для ответа.

— Ага, но я не собираюсь этого делать, — Седерис зажгла биотику над одной рукой, другой вскинула винтовку. По сигналу дюжина наёмников сделали то же самое. — Видишь ли, мне приказано выяснить, кто ты и на кого работаешь. А теперь, можешь всё решить по-плохому, или по-хорошему. Пули и биотика это «по-плохому».

— Не дайте ей замаскироваться! — предупредила Илена, заметив слабое мерцание на плечах азари. Падающий снег расшвыряло порывом ветра и активацией маскировки.

— Значит, по-плохому! — прорычала капитан Седерис, открывая огонь из своей «Стены огня» от Армакс. Очередь с отсечкой по три выстрела быстро поддержали двое сходно вооруженных наёмников, а пара бойцов авангарда понеслась вперёд с дробовиками наперевес.

Илена вскинула винтовку, прижала к плечу, но палец застыл на спуске, и огонь она не открывала. Не мелькнуло ни единого отблеска от щитов эффекта массы. Выстрелы ушли в пустоту. И все они до сих пор слишком близко к…

Один из контейнеров взорвался, заполнив визор Илены ослепительно-зелёным сиянием. «Почему?» — это всё, что смогло родиться в её заклинившем мозгу, — «почему такой зелёный?» И этот цвет не думал пропадать. Когда она рухнула на мягкий снег, поляризованный шлем смог отфильтровать причиняющий боль изумрудный свет. Её взгляду открылся оплавленный кратер, но не круглый, а в форме полумесяца. На вид словно из кварцевого стекла. Будто какое-то причудливое окно или прозрачная столешница.

Неподалёку лежали тела четверых из тех, с кем Илена высадилась на эту планету. Один — батарианский бугай из какой-то вонючей колонии, он постоянно о ней трепался, но азари не могла вспомнить названия. Батарианец изрядно потерял в весе — большая часть туловища просто исчезла, сожженная зелёным пламенем. Другой наёмник, турианец, остался без ног и почти всей нижней половины тела. Среди кружащейся позёмки не видно было огня или крови, короткая ослепительная вспышка просто укоротила его вдвое. Ещё одна азарийская коммандос, оказавшаяся дальше от взрыва, молотила по земле единственной рукой. От четвёртого мало что осталось — одна нога и ещё недавно ухоженная, а теперь полуоплавленная винтовка.


Рекомендуем почитать
Комбинат

Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.


Мушка. Три коротких нелинейных романа о любви

Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.


Москва–Таллинн. Беспошлинно

Книга о жизни, о соединенности и разобщенности: просто о жизни. Москву и Таллинн соединяет только один поезд. Женственность Москвы неоспорима, но Таллинн – это импозантный иностранец. Герои и персонажи живут в существовании и ощущении образа этого некоего реального и странного поезда, где смешиваются судьбы, казалось бы, случайных попутчиков или тех, кто кажется знакомым или родным, но стрелки сходятся или разъединяются, и никогда не знаешь заранее, что произойдет на следующем полустанке, кто окажется рядом с тобой на соседней полке, кто разделит твои желания и принципы, разбередит душу или наступит в нее не совсем чистыми ногами.


Из Декабря в Антарктику

На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.


Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.