Псевдоодесские байки - [11]

— Спасибо, Беня, не курю, — отказался капитан, — У меня слезы ходят из глаз, когда я вижу, как вы таскаете свою безвременную кончину в этом дорогом портсигаре имени стоматолога Функа. Хотя шо я знаю за Функа? Ни шиша. Поэтому я в два раза больше рад, шо вы не знаете за поджог.

— Шо я могу знать за поджог, пан капитан? Я вообще панически боюсь огня. У меня даже нет спичек. А у вас?

— От шо за тюлька, Беня?! — Зяма покачал головой, — Вы имеете намекать, шо органы и аферисты это одно и тоже? Шо родная милиция сожгла родную почту?

— Я хочу прикурить, — хладнокровно ответил Беня, — И прошу органы занять мне огонька. Или это у вас тоже не за просто так?

— Та перестаньте сказать, — махнул рукой капитан, достал из ящика стола золотую зажигалку ручной работы и положил её рядом с Бениным портсигаром, — Прикуривайте на здоровье. По сравнению с ценой за кофе, это таки да за просто так. А вот и оно.

Дверь сотряслась от пинка, но не открылась. Беня подмигнул капитану.

— Какой нервенный напиток! Командир Зяма, шо вы там уже пришили бедному кофе, шо оно хочит покоцать ваш дверь?

Еще один пинок сотряс дверь. Из-за неё послышалось ворчание Зины:

— Шо такое? Зиновий Абрамович? Шо вы там запираетесь, как будто считаете, шо никто в городе не имеет понятия, шо вы там считаете! Будьте мужчиной, спекулируйте так, шобы люди не мучились вопросом или вы им по карману. Органы и так продаются по диким ценам.

Капитан закатил глаза и шумно выдохнул.

— Нет, вы видите, пан Беня, с кем приходится? Как тут не завыть на луну?! А вы говорите, оборотни в погонах.

— От шо вы вечно ложите чужих слов до меня в рот? Кто вообще говорил за органы? — Беня встал со стула, подошёл к двери и повернул ручку, — Зиночка! Какой приятный неожиданность. Шо ж вы не заходите? Скорее ставьте кофе на стол, а то разольёте ваш этот, я дико извиняюсь, химикат на ковёр и таки устроите пану начальнику его любимый пожар.

Зина поставила на стол две чашки с дымящейся жидкостью бледно-коричневого цвета, на мгновение состроила глазки капитану, смешно сморщила нос, скользнув взглядом по Бене, и вышла, воинственно качая бёдрами. Беня послал ей воздушный поцелуй и повернулся к капитану.

— Пан Зяма? А шо вам далась эта почта? Люди говорят, шо она таки очень удобно сгорела.

— Я почему так крепко переживаю за почту, Беня? — капитан шумно отхлебнул из чашки, — Этот непредвиденный пожар проглотил весь лантух с налоговыми отчётами. Титанический труд сгорел синим пламенем. Сколько заработали цеха, магазины, частные клиники, маклерские конторы, кабаки и прочие уважаемые заведения, теперь уже никому никогда не узнать. Пан инспектор немелодично вопит ой-вэй и рвёт себе последние волосы на пузе.

— Так скажите ему хором шо-нибудь утешительно-шуршащее, — предложил Беня, — Нехай не винит себя за стихийное бедствие. Предвидеть пожар не умеют даже старые яхны на базаре, а они предсказали ещё за реформы этого вольтанутого царя, пана Пети. И слушайте, какое счастье, что пана инспектора не было на почте в момент аварии.

— Имеются слухи, шо до пана инспектора уже ходили кое-какие уважаемые люди нашего города, — сообщил капитан, — Ну там… галантерейщик Шульман, стоматолог Функ, терапевт Канарейчик. Даже маклер Спектор не смог сдержать сочувствия. Говорят, шо пану инспектору медленно, но регулярно становится лучше.

— Фартит пану инспектору, — Беня прикурил от капитанской зажигалки и мужественно пригубил кофе, — Сиди-катайся, кушай апельсину. А родной милиции сплошной головной боль.

Капитан хмыкнул и прешёл к основному моменту допроса:

— Кстати, Беня, вы случайно не знаете, сколько время на ваших неожиданно золотых часах имени маклера Спектора? Хотя шо я знаю за Спектора? Ни шиша. Но пора же уже и за дело сказать абиселе ласковых слов.

Беня затянулся, выпустил колечко дыма и, глядя сквозь него на капитана, спросил:

— Насколько ласковых, командир Зяма?

— Смотрите сюдой и решайте, как сами хочите, — Зяма положил зажигалку на портсигар, — Вы имеете замечать разницу в размерах? Так я сплю и вижу шобы её сохранить.

Беня оценил разницу и довольно кивнул.

— Таки я да умею предвидеть или больше не зовите меня Беня. Пан капитан, на улице, у входа в этот храм справедливого раздела с ближним, уже битый час мается мадам Соня с пачкой материалов по вашему делу. Так крикните своему штемпу на шухере, шобы ей дали зайти.

Через три минуты, насвистывая куплеты Мефистофеля, рыжеволосая Соня вошла в кабинет, хмуро кивнула капитану и нежно улыбнулась Бене.

— Бенчик, пан начальник передумал за праздник для кишени или тогда шо я прохлаждаюсь, как фуцел в бардаке?

— Нет, как мы с вами похожи, Беня, — сверкнул улыбкой Зяма, — Мы оба ни шиша ни за шо не знаем, это один. Мы оба ценим золотой цвет во всех его появлениях, это два. Мы оба умеем сразу найти общий язык, это три.

— Таки оба-на и триптих маслом, — кивнул Беня, — Или больше не зовите нас Беня. Соня, постойте уже свою красоту близко до командира Зямы, нехай ему станет капельку светлее в душе.

Соня обошла стол, остановилась около начальника угро, легко касаясь бедром его плеча, и, глядя в потолок, опустила пухлый конверт в полувыдвинутый ящик.