Прыжок за мечтой - [43]

– Как себя чувствуешь, Костя? – это Алевтина Петровна вошла не слышно в палату.

– Терпимо, – ответил Костик и постарался улыбнуться, вот только вышло не очень. – Алевтина Петровна, спасибо вам, что ночью утку вовремя подали, а то сам достать бы не смог.

– Ночью? – озадачилась санитарка. – Я не дежурила. И в палату к тебе, по словам охранника, никто не входил. Может, тебе привиделось или приснилось? Хотя утку я действительно выносила утром. И ещё подумала, как ты смог её достать и аккуратно вернуть на место? Ночью у тебя в палате никто не дежурит. Если только дежурная санитарка могла заглянуть? Но сторож твой говорит опять же, что никого не было. Загадки какие-то. Я хотела тебя спросить.

Алевтина Петровна поправила простынь, одеяло.

– Письмо Катюше написал? А то волнуется, наверное, девочка?

– Я забыл адрес взять, – покраснел Костик и потупился.

– Да как же так? – всплеснула руками Алевтина Петровна. – Цельную неделю провели вместе и забыли про адрес!

Костик после её слов расстроился. Понял, что может Катю вообще никогда не найти.

– Я не знаю как такое могло произойти. Неделя пролетела так быстро.

– Вот что, – остановила Костика Алевтина Петровна. – Я знаю, кто занимался приглашением артистов. Может у него остался адрес?

Костик сразу воспрял духом и с надеждой посмотрел на медсестру.

– Всё будет хорошо. Петровича прислать? А то оброс вон. И подстричься не мешает. Рану обрабатывали на голове, так выстригли дорожку.

– А я всё думаю, что не так у меня с причёской, – усмехнулся Костик.

Адреса Кати не оказалось, и Костик сильно расстроился. Даже отказался от ужина. Алевтина Петровна чуть ли не силком влила тёпленький бульон в ушедшего в себя Костика.

Он пытался вспомнить лицо Кати и не мог. Туман стоял густой стеной, за которой Костик чувствовал присутствие, но увидеть и дотянуться до девушки не выходило. Ко всему прочему появилась тревога. Хотелось верить, что с Катей всё в порядке, но как отогнать мрачные мысли?

Костик долго смотрел в потолок сквозь выступившие слёзы. Ему казалось, что он совсем не такой как все. Он другой – не счастливый. Попадание в прошлое, штрафбат, ранение, бандиты и теперь разлука с любимой девушкой. Словно все беды обрушились именно на него. Может, он просто никчёмный? И его из будущего выкинули в прошлое, чтобы не мешался? В основу молодёжки «Сибири» так и не попал, потому, как денег на бауэровское немецкое снаряжение у родителей не было. А ведь играл он намного лучше некоторых «игроков», экипированных очень дорого. Девушки не было. Это так. Да и хоккей стоял на первом месте всегда. Не до девушек было. Нет, ну нравились, конечно. Но чтобы дружить – нет. Как там родители?

Утром Костика перевели в общую палату. Кровать стояла у окна и если немного поднять подушку, то становилось видно небо. Майское голубое небо 1943 года…

Глава 12

О многом передумал Костик, пока валялся в госпитале. Многое переосмыслил. На что-то взглянул другим взглядом и под иным углом. От мальчишеской лихости, глупости и внезапного выверта сознания после попадания в прошлое, не осталось и следа. Эмоции поутихли. Ведь сколько событий произошло за то время, что он находится в чужом времени, не сосчитать. Порой их и вспомнить сложно.

Воспоминания о своём времени, о той, другой жизни, уже не давили тяжёлым страшным грузом. Остались только грусть и ностальгия.

Но всё это меркнет перед Катей! Что с ней, где она, почему не даёт о себе знать? Костик в бессилии сжимал кулаки, понимая, что что-то произошло. Да вот сделать он ничего не мог. Глупо, конечно, получилось, но уже сделанного не исправить. Взял бы адрес, то и сам смог бы написать! А так. Вдруг, она забыла, и будет думать, что передала адрес ему! Замкнутый круг! А ведь скоро выписка. Со дня на день. И непонятно, куда отправят. Обратно в свою часть или в другую. Водителем, в пехоту или ещё куда?

Как потом найти Катю? Есть, конечно, фамилия. Только сколько их в Москве Кать Ивановых? Немерено! То-то и оно. В мирное время сложно отыскать человека, а военное и подавно.

Шум в коридоре вырвал из рассуждений Костика и всех обитателей палаты. Голос показался знакомым.

– Мне надо! Как это не пустите? У меня срочное дело!

– Платон Сергеевич на операции!

– Я потом к нему зайду, а пока к Александрову!

– Вот потом и зайдёшь!

– Ну, мне надо с ним поговорить! Сейчас! Как не можете понять! Дело государственной важности!

– У тебя других дел не бывает!

– Так я не на сеновале это… Пусти!

– Платон Сергеевич не велел говорить до получения приказа! – женский голос не сдавался.

– Юлечка! Милая и драгоценная! Всё уже решено!

– Приказ! Будет приказ – пропущу!

– Какая разница Платону Сергеевичу!

– Капитан госбезопасности не велел, – вдруг тише произнесла девушка, останавливая рослого Диденко в дверях. Этакая пигалица против Голиафа.

Нависший над ней Диденко озадаченно сделал назад.

– Ладно, обожду. Тогда получается, ждать надо не Платона Сергеевича, а капитана, – он дёрнул головой в сторону. – Ерунда какая-то.

Заинтригованный Костик сел на кровати и ждал развязки. Юлечка стояла в дверях, словно непоколебимый страж никого не впуская и не выпуская из палаты. Её поведение совершенно не вязалось с её характером. Было видно как тяжело ей даётся роль смелого стражника. Ситуация была неординарной и забавной. Ходячие раненые скапливались в коридоре. На попытки медсестёр и врачей не реагировали, перешёптывались между собой, и с интересом поглядывали на растерянного Диденко и храбрящуюся Юлечку.