Прыжок во Тьму - [9]

Он подхватил меня на руки и понес в спальню. Оказавшись на кровати, я посмотрела вверх, на свое отражение: мои горящие глаза выдавали все — демоны изо всех сил рвались на свободу.

— Что с тобой происходит? — спросил Скил.

Раздвинул мне ноги, стал двигаться не спеша, входить не до конца. Мне этого не хватало, инстинктивно пыталась двигаться ему навстречу, чтобы усилить проникновение. Но он не позволял, от этого низ живота сводило спазмами. Я жаждала большего, чуть ли не хныкала, но темп оставался одинаковым. Мышцы бедер мелко задрожали от изматывающего, томящего напряжения.

— Еще немного, пожалуйста.

Он не давал мне испытать оргазм и остыть. Бесконечно и долго. Беспристрастно наблюдал, как я пытаюсь ускорить движения наших тел, еложу, кусаю покрывало. Но он сильнее меня, все мои попытки заранее обречены на провал. Извивалась, но не могла ничего сделать. Руки связаны за спиной, я не могла даже коснуться себя.

— Пожалуйста, — попросила, почти умоляла. Даже скулила. Чувствовала, как мокро у меня между ног. Желание чертового пикового удовольствия. От сладкой муки на глазах невольно выступила влага.

— Только одно хорошее движение, прошу. — Отдавалась ему полностью, дрожала под ним и молила его со скулящим стоном.

Болезненное удовольствие.

Он не реагировал. Продолжал так же. Для такой выдержки, наверное, нужен столетний опыт. И все равно я мельком отметила, как он глубоко дышал, иногда переходя на полурык, как алчно впивался в мои бедра пальцами, как с жадностью и похотью смотрел на меня. Я чувствовала, как пульсирует его член внутри меня.

От меня требовалось единственное — дать ответ на вопрос. На один простой вопрос, который он задал.

— Дэйв — сын Эммы.

После этих слов он сразу полностью вошел в меня, член больно ударил по матке. Но за незначительной, хоть и острой болью последовало долгожданное наслаждение. Я, кажется, задыхалась и кричала одновременно. Ускользали пространство и время.

Целовал? Кусал? Клыки оставляли красные полоски на моей коже, горячий язык слизывал выступавшие капельки крови. Скил ласкал еще мое дрожащее тело, и я вздрагивала, когда язык и губы касались особенно чувствительных зон. Он двигался во мне, и возбуждение нарастало с новой силой. Ласки перешли на шею, порезы от клыков остались на животе и груди. Я знала, чего он, вероятно, хочет, поэтому произнесла:

— Я знаю, на что шла и с кем, — выразительно подчеркивая интонацией «с кем».

— Хотела вампира — получай. — Клыки впились в яремную вену. Боль как нужное, необходимое дополнение. Он одновременно ласкал грудь, гладил шею, пальцами касался губ. Я податливо взяла его средний палец в рот, облизала, пока он мной насыщался и слизывал остатки крови.

— Мы занимались сексом. С теми милыми безобидными БДСМ-игрушками. — Я все-таки сказала это, хотя слова давались с трудом, прерываясь стонами, а голос дрожал от желания.

Он перевернул меня, развязав ремень, сковывавший руки. Я встала в коленно-локтевую позу и послушно выгнулась. Скил потянул меня за волосы, заставив запрокинуть голову. Я с трудом продолжила:

— Игра в наказание.

А не извращение ли рассказывать парню во время секса, как ты отдавалась другому час назад?

Он вошел в меня размашисто, резко, приятно, и новая волна похоти разлилась внизу живота. Огладил ягодицы, слегка ударил, горячий шлепок обжег кожу. Навалился всем телом, и под его весом я легла на кровать. Скил спросил, почти прошептал со злостью и иронией прямо на ухо:

— Плохо наказал?

— Теперь все иначе. — Я наконец смогла произнести то, что наболело: — Я вижу в нем черты матери, я вижу, как Дэйв упивается властью надо мной, и мне страшно, как тогда, помнишь?

Да, он все понял, принц стал кошмаром, хуже любого монстра. Скил с нежностью провел по моей спине, обводя шрамы. Иллюзорные раны, оставленные в доме Эммы, начали зарастать под его лаской.

— Я сбежала.

Скил же точно знал меру, не упивался властью, не желал ее доказать, не хотел подчинять. Он просто был сильнее — и, наоборот, сдерживал себя.

Стал двигаться иначе, немного снизив темп, наращивая амплитуду, и следом кончил с полустоном-полурыком. Лег рядом и посмотрел вверх на наше отражение в зеркале.[1] Сейчас он был без вампирского оскала, преобразился, испытав пик удовольствия. На его губах немного моей крови — как ни странно, выглядело это сексуально.

Демоны ликовали, ведь они добились чего хотели. Ощущение полного удовольствие завладело мной и пришло долгожданное спокойствие. Я ненормальная.

— А поговорить за чашкой чая, религия не позволила?

— Можно сказать и так. Поставишь чайник? — как ни в чем не бывало спросила я.

— Сначала промой укус. — В зеркале я увидела на шее рану, из которой сочилась струйка крови и стекала между грудей. Множество сетчатых царапин и порезов остались на коже. Не страшно. Не пугает.

Выходя из комнаты, он произнес чуть тише:

— Умеешь отдаваться.

Это был комплимент?

После горячего душа я наложила повязку на шею. Надев белый махровый халат и пушистые розовые тапочки в виде кроликов, я прошла на кухню, где действительно ждал уже остывший чай.

— Спасибо за чай, — сказала я, не притронувшись к чашке.