Прыжок в неизвестность - [68]

А внизу бушевало море. Море трав и цветов, что колышет неистовый горный ветер, заставляя ходить волны по фиолетово-синему ковру из цветущего клевера, колокольчиков и еще каких-то незнакомых пушистых цветов, которые я заприметила, подъезжая к замку. Снизу все это смотрелось шикарно. Но сверху оказалось в сотни раз лучше. И казалось даже, что тонкий аромат полевых цветов долетает до самого верха, приятно щекоча ноздри. А может, это пахло вовсе не поле. Возможно, так пах мужчина, стоявший за спиной. Но все равно было приятно. И хотелось дышать полной грудью и крикнуть что-нибудь во все горло, чтобы меня услышали аж на той стороне гор.

А еще захотелось свеситься головой вниз, чтобы увидеть, как фиолетовое разнотравье облизывает выступающую из-под земли горную породу, и, возможно, хоть краешком глаза зацепить нижние уровни замка.

Я сделала еще шажочек вперед, просунув ступни между колонн парапета, и осторожно склонилась над пропастью, чтобы в тот же миг почувствовать, как крепкая мужская рука перехватила меня поперек тела и потянула назад.

– Люба, куда? – не на шутку заволновался Фауст. А я машинально вцепилась в его руку, лежащую на талии.

– Не беспокойся, прыгать не буду, – отозвалась я беззаботно. – Хочу посмотреть, что внизу.

– Нет там ничего. Эта башня уходит прямо в скалу. Здесь даже нижних уровней нет.

– А я все равно проверю, – захотелось вдруг переупрямить феникса и, перегнувшись через его руку, железно обхватывающую талию, я слегка свесилась над обрывом, чтобы узреть все тот же бескрайний травяной ковер.

А когда распрямилась, в лицо вдруг ударил резкий порыв ветра, заставивший меня пошатнуться и еще теснее прижаться к стоящему сзади Фаусту. И в этот момент я вдруг почувствовала себя Роуз из «Титаника», что вместе с Ди Каприо стоит на самом носу корабля, ловя солнечные лучи и ветер, неистово треплющий волосы. И для полноты образа разве что завывающей Селин Дион на заднем плане не хватает. Эх, а ведь не помешало бы.

Поддавшись порыву, раскинула руки в стороны, на мгновение прикрыла глаза и представила, что парю в небе, подобно птице. А когда вновь распахнула, помимо неровной линии горизонта, узрела несколько светлых прядей, назойливо лезущих в лицо. Кажется, чья-то прическа пострадала. И… все же Фауст за спиной куда лучше Ди Каприо. Надежней как-то…

– Ну как, налеталась? – по-доброму поддел Фауст, будто почувствовав, что я думаю о нем.

– Ага. Можно снимать! – хихикнув, позволила я. Ох, что-то настроение у меня сегодня игривое. К чему бы это?

Мужчина мягко отстранился, перехватил мою ладонь и на всякий случай помог спуститься со ступенечки.

– Фауст, а что это за камень такой интересный? – Я наконец решила удовлетворить свое любопытство и, не отпуская руки Фауста, потянулась к низенькому голубому парапету.

Провела по нему ладонью, ощущая гладкость и прохладу камня.

– Это не совсем камень. Это кристаллы небесного кварца. В них особым образом преломляются световые лучи, и какая бы ни стояла погода, он всегда принимает цвет неба.

– Даже ночью? – удивилась я.

– Даже ночью, – подтвердил феникс.

Ой, как интересно. Надо будет проверить.

– Собственно, из-за такой облицовки замок и получил свое название.

– И как же он называется? – заинтересовалась я.

– «Осколок неба».

– Красиииво, – протянула я восторженно и не смогла сдержать улыбки, осветившей лицо.

Да, все-таки есть что-то волшебное в этом мире. Волшебное не в том смысле, что люди тут обращаются в птиц, ездят на лосях вместо лошадей и колдуют направо и налево. Для них это обыденность. Да и я с этим как-то уже свыклась. И все это уже не кажется столь невероятным, как поначалу. Но иногда, в такие вот моменты, как сейчас, чувствуешь, что попал в настоящую сказку. И что впереди еще много неизведанного. Множество мелочей, что наполняют собой этот мир и делают его еще более неповторимым, еще более непохожим на мой собственный.

Я отвела глаза от небесного кварца, который с интересом разглядывала, и почти сразу узрела перед собой наконец доползшую Стаську.

– Ну и че стоим, за ручки держимся? – как всегда, не удержалась мелкая, разом испортив всю романтику.

И как ей это удается – всегда появляться в самый неподходящий момент? Что в прошлый раз, когда мы упали с кровати, что сейчас. И ладно бы еще язык за зубами держала, так нет же…

Блондин мгновенно выпустил мою ладонь и, сделав шаг в сторону, скрестил руки на груди. Короче, и с ним все понятно. Утонул наш Титаник. Еще даже не выйдя из гавани.

– Долго же вы шли, – протянул Фауст, мигом вернув свой привычный ядовитый тон. – Заблудились, что ли? – бесхитростно поддел мелкую, на что та надулась и фыркнула:

– Были бы быстрее, если бы кое-кто лифт удосужился построить.

Мужчина это высказывание никак не прокомментировал. Да и вряд ли понял, что имела в виду мелкая, ибо о лифтах тут и не слыхивали.

Сестрица тем временем подошла к краю и, пошатнувшись, схватилась за голову.

– Ой, мамочки. Как высоко, – пролепетала младшенькая и поспешила отползти подальше от обрыва.

Так, кажется, у кого-то боязнь высоты.

– Стась, тебе что, плохо? – с беспокойством глянула на сидящую на полу сестренку.