Со мной в камере постоянно находится один из часовых-телохранителей. Эта должность имеет странное название, но оно точно соответствует содержанию. Они охраняют меня от меня, следят, чтобы я не покончил самоубийством до казни. Им надо, чтобы я прошел все круги ада, чтобы писал то, что послужит их планам, так сказать, «назидание потомкам». Ну что ж, я обращаюсь к вам, потомки, прежде всего к тем, кто принадлежит к моей расе — к расе господ. Вам будут лгать, что жизнь Человека драгоценна. Не верьте этому. Вот формула стоимости человеческой жизни, сокращенно — ЧЖ, в лагерях рейха. Итак, ЧЖ= ПУ+ЗС+ЗУ— (РУ+СТ). Разъясняю: ПУ — перемещение к месту уничтожения. ЗС — затраты на содержание. ЗУ — затраты на уничтожение. РУ — работа узника. СТ — стоимость тела, причем она тем выше, чем больше изобретательность тех, кто уничтожает.
Запомните, что стоимость жизни всегда равна стоимости смерти, а самой дешевой, возможно, будет нейтронная смерть, когда подешевеют бомбы.
Вам будут говорить о всяких ложных понятиях, вроде справедливости, законности, демократии и прочего. Не верьте ничему. Эти громкие слова лишь скрывают планы тех, кто хочет загнать в ловушку ваше действительно свободное животное начало, вашу звериную сущность. Знайте: она прекрасна, как прекрасен тигр, разрывающий лань. Если сможете, живите свободно. Природа создала вас такими же, как звери в лесу. Не прячьте свои клыки и когти — и вы узнаете настоящие радости.
Ложны искусство, музыка, литература.
Ценность имеет только та наука, которая не стеснена условностями. Если ей нужны не подопытные крысы, а люди, дайте ей их из числа рабов, не угодных вам.
Бойтесь верности и честности — это кандалы, связывающие желания.
Все живые существа делятся лишь на две группы — господ и рабов, волков и овец. Сама природа во имя высшей справедливости разделила всех нас на эти две категории.
Есть только одно непогрешимое орудие, один прибор, способный проверить, к какой категории вы относитесь, — это РПГ, регистратор Пауля Гебера. С его помощью составлены карты Пауля Гебера и таблицы Пауля Гебера. Верьте только им, они составлены на основании чистых экспериментальных данных.
Я перечитал последние абзацы и понял, что мои тюремщики ни за что не допустят, чтобы этот призыв свободного духа дошел до вас, потомки. Они упрячут его в бронированные сейфы и каменные подвалы. Но я напишу второй, запасной вариант биографии. Я вставлю в него всякие щекочущие подробности, чтобы затуманить истину и продать издателям подороже. Это будет мой последний заработок — на своих неудачах.
Итак, я, Пауль Гебер, родился 2 мая 1912 года в семье мелкого торговца…
Я прочел дневник нацистского преступника Пауля Гебера и поспешил в Музей Памяти о войне. Я сказал директору:
— Дневник мне пригодится. Но здесь есть неясность. Что это за прибор и карты, о которых говорится в дневнике? Неужели его тайна так и осталась неразгаданной?
— Пойдем посмотрим нашу выставку. Там есть и регистратор Гебера, — сказал директор.
Я увидел аппарат, с помощью которого нацисты предполагали классифицировать людей на господ и рабов. Выглядел он весьма внушительно — этакий одноглазый паук с зеленоватым экраном осциллографа, с многочисленными присосками и шлемом, напоминающим выпотрошенный и отполированный череп. Я понял, что аппарат должен был устрашать и приводить в трепет блеском хромированных поверхностей, необычной формой напоминающей фантастического паука, и поделился мыслями с директором.
— Ты прав, — сказал он. — Присосок могло быть значительно меньше. Но суть не в этом. Обрати внимание на анализатор. Мы специльно срезали здесь часть кожуха и поставили стекло. Видишь там, в самой гуще, среди переплетения проводов и трубок, две детали, окрашенные в оранжевый цвет? Это электронные инверторы. Через них проходят сигналы к индикатору. Пожалуй, дольше всего Гебер трудился, чтобы сделать их такими маленькими и незаметными даже для специалиста. Ты знаком с явлением инверсии? Понимаешь, зачем они здесь?
— Не совсем, — признался я.
— Но ведь сигналов только два — «с» и «у». Дай-ка я надену на тебя шлем. А теперь смотри внимательно. Начнем испытания.
Он включил аппарат. Раздалось тихое жужжание, засветился глаз паука. По экрану осциллографа заметался лучик, вычерчивая сложную кривую. На шкале вспыхнул «приговор» — сигнал «у».
— Как видишь, регистратор свидетельствует, что у тебя преобладает у-излучение. Ты принадлежишь к рабам. А теперь надену шлем я, — сказал директор.
Аппарат зажужжал вторично, и на шкале загорелся тот же сигнал.
— Ну вот, два сапога — пара, — сказал директор, потирая руки. На левой у него не было трех пальцев — память о фашистском концлагере. — А сейчас мы с помощью регистратора исследуем собаку.
Он отдал распоряжение, и через несколько минут в зал ввели лохматую дворняжку. Приладили к ее голове шлем с присосками.
— Смотри, — проговорил директор, щелкая верньером. На шкале появился сигнал «с», свидетельствуя, что собачонка принадлежит к категории сверхчеловеков.
— Теперь ясно? — спросил директор.
— Но ведь инвертор меняет сигнал на противоположный: «с» на «у», а «у» — на «с»…
