Пряталки - [25]

Она ведь так и не рассказала ему про Марко и Макса. И ещё Холли хотелось знать, где он был и что делал вместе с Эдмондом, и что ему удалось разузнать об этом загадочном седоголовом мальчишке. Однако при Эдмонде расспрашивать было неудобно, а Эдмонд от Гектора далеко не отходил.

– Вы посмотрите, какие дома! – сказал Джордж, отвлекая Холли от её раздумий. – Это колониальная архитектура!

Холли улыбнулась Джорджу: видно, что человек разбирается! Утреннее солнце заливало деревеньку светом и теплом. Но Холли обратила внимание, что один уголок деревни так и остаётся в тени. В дальнем конце деревенской лужайки по-прежнему лежало облако тумана. Большое облако густого тумана, точно огромная стена, отгораживающая дальний конец деревни.

И Эдмонд не сводил глаз с этого облака.

– Ты чего? – спросила у него Холли.

– Я… не люблю тумана, – ответил Эдмонд.

Холли кивнула так, будто это всё объясняло. Они всю ночь провели на ногах, и девочка так устала, что могла думать только об одном: спать, спать, спать! И не она одна. Петуния совсем ссутулилась и тёрла глаза руками. Джордж стоял пошатываясь, как будто ему тяжело было держаться на ногах. Гектор смотрел в никуда, и глаза у него сами собой закрывались, а потом снова распахивались.

– Надо пойти в город и найти место, где можно отдохнуть, – сказала Холли. – Хотя бы какое-то время.

Все согласились и стали спускаться с холма в город. Первой им по дороге попалась одноэтажная лавка, построенная из кирпича. Окна лавки были мутные от грязи, как и окна в церкви. В углах оконных рам висела паутина. Над дверью болталась вывеска: «Сапожник».

Джордж заглянул в одно из окон.

– Какое тут всё… старинное. Как сотни лет назад.

– Думаешь, нас забросило в прошлое? – спросила Петуния.

– Не совсем, – сказал Джордж. – Больше похоже на то, что это карман во времени или что-то вроде того.

– Чего-чего? – Петуния подбоченилась.

– Ну, как будто наш город, Ковенант, взяли и сунули в такой пузырь, давным-давно, в восемнадцатом веке. И получилось два Ковенанта. Один жил себе и жил дальше, как все обычные города. Это тот Ковенант, откуда мы все. Но есть ещё и этот, второй, где всё осталось таким, как триста лет назад.

Повисло молчание.

– Ну, я просто очень много комиксов читаю, – пожал плечами Джордж.

– Эдмонд! – Холли обернулась к седому мальчишке. – Ты ведь тут дольше всех, верно? Что ты думаешь?

Эдмонд нахмурился, словно не понимая, о чём его спрашивают.

– Ну это же Пряталки.

Петуния тоже подошла к Эдмонду.

– Ты знаешь, куда нам дальше? Где тут дорога домой, близко уже?

Услышав про «дорогу домой», Эдмонд поморщился, но гримаска тут же исчезла – он снова уставился на туман в дальнем конце городка.

– Нам надо… надо подождать.

Гектор подошёл к двери сапожной лавки. Он подёргал за ручку – дверь не открывалась.

– Тут заперто.

– Погоди-ка, – сказала Холли. – Джордж, помнишь то письмо в Библии? От Абигейл?

– Ещё бы! – воскликнул мальчик. – Ведь это же я его нашёл!

– Швальня. Надо найти швальню.

– Точно! – и Джордж прищёлкнул пальцами.

– А что такое «швальня»? – спросил Гектор.

– Ателье! – в один голос ответили Холли и Джордж.

Джордж улыбнулся Холли и вскинул руку, чтобы стукнуться кулаками.

– Те, кто слушает, что рассказывают на экскурсиях!

Гектор закатил глаза.

Лавка с вывеской «Швальня» оказалась всего через два дома от сапожной мастерской. Холли проверила – да, в самом деле, в соседнем доме была кузница, как и говорилось в письме Абигейл. К счастью, на этот раз входная дверь была не заперта, и дети дружно ввалились внутрь.

Стены лавки были увешаны нарядами: платьями с вышивкой и кружевными оторочками, шляпками и чепчиками, разукрашенными лентами и цветами. А на полках громоздились рулоны тканей. Всё это выгорело и замызгалось от старости, на всём лежал тонкий слой пыли.

Петуния фыркнула и чихнула. В лавке висел специфический запах плесени – запах тканей, которые медленно разлагались на протяжении столетий.

Гектор рухнул на пол и растянулся на спине, раскинув руки. Джордж немедленно последовал его примеру.

Холли хотелось полазить по дому, поискать что-нибудь, что могло остаться от Абигейл, но она так устала! Девочка тоже легла на пол. Не сказать, чтобы это было очень удобно, но, по крайней мере, у них тут была крыша над головой и за ними никто не гнался. Холли позволила себе расслабиться – по крайней мере, пока.

– Погодите! – сказала Петуния. Она бросилась к полкам и притащила охапку отрезов ткани. Она кинула ткань на пол. – Одеяла! – улыбнулась она. – Ну или, по крайней мере, сойдёт за одеяла.

– Отличная идея! – сказал Джордж и потянул к себе один из отрезов.

Каждый из них взял себе по одеялу, как следует закутался и устроился поудобнее. Все, кроме Эдмонда. Эдмонд аккуратно свернул своё одеяло и уселся на нём, скрестив ноги и выпрямив спину.

– Господи! – Петуния потянулась. – У меня уже столько времени не было одеяла – я даже не помню сколько!

Она хмыкнула.

– Ну, собственно, с тех пор, как явился Оливер и утащил меня сюда. Это мне, видимо, за то, что я выпендривалась. Ведь я же знала, что сумею спрятаться так, чтобы мои кузены меня никогда не нашли. И можете себе представить – они таки не нашли! Просто бросили искать.