Прямой дождь - [3]
Степан, провожая Григория, спросил:
— Как тебе мой батька?
— Хороший человек.
— Порой странно рассуждает… но я молчу — отцам перечить не годится. День и ночь на заводе, ему и подумать некогда. — Степан дружески положил руку на плечо Григория, весело сказал: — Давай в следующее воскресенье махнем на гулянье.
— Давай! — согласился Григорий и решил, не откладывая, сходить на городской базар и купить себе кое-что из одежды.
Озерный базар, где можно купить все, что угодно, располагался рядом с вокзальной площадью.
Справа от входа длинной шеренгой стояли законченные кузнецы с огромными, как кувалды, руками. Не задерживаясь, Григорий прошел кузнечный ряд и очутился на толкучке. Народу — не пробиться. Движется шумный, пестрый людской поток, смех и громкие выкрики сливаются в несмолкающий гул.
Прежде всего нужно найти рубашку, а может, и новые штаны сторговать… Но цены заламывали такие, что Григорий повесил голову. Откуда только проклятый штраф взялся?
На прилавках, на расстеленных ряднах и рушниках красовались румяные паляницы, пряники всех цветов и размеров, медовики, раскрашенные лошадки, пирожки и даже фигурки краснощеких панычей из теста… Он бродил между рядами лавчонок и полотняных палаток, где торговали разной мелочью: лентами, бусами, свечками, зеркальцами, ваксой, кружевами. Рядом с дегтем красовались на полках флаконы с духами.
Возле одной лавчонки стоял невысокий, седой старик с картузом в руке. Ему бросали медяки, он не благодарил, а молча, как зачарованный, смотрел в одну точку неподвижным, сосредоточенным взглядом, будто видел что-то, недоступное другим…
Молодая цыганка в широкой юбке и ярком цветастом платке выкрикивала:
— Позолоти ручку — наворожу, всю правду скажу…
Чего только не увидел Григорий там, где продавали старье!.. Засаленный сотнями рук, обтрепанный псалтырь в кожаном переплете, сапоги со сбитыми каблуками, такие высохшие, будто их носил еще римский император, ремни, ожерелья, баулы, ножи и вилки, натертые песком или кирпичом…
Купить бы рубашку, штаны и пиджак! Хорошо бы и новые сапоги! «Дурень мечтами тешится, — рассердился на себя Григорий. — Ведь нужно в Харьков матери денег послать. Не сладко ей с отчимом-пьяницей живется».
Нищий протянул к нему руку:
— Подайте копеечку…
Григорий остановился, пошарил в кармане и положил в грязную ладонь несколько медяков. Старец благодарно забормотал, желая «богатства и счастья…». Второй нищий, опираясь на костыль, подпрыгивал на одной ноге и бойко выкрикивал:
— А знаете, люди добрые, почему наш город Екатеринославом зовется?
Вокруг нищего собирались любопытные.
— Как не знать! По имени Екатерины!
— Шикарная да веселая была царица, пухом ей земля!
— Вижу, не знаете. Вот соберите по копейке, тогда скажу.
— Пьянчужка, — хихикнула молодица, сплевывая шелуху от семечек. — За болтовню деньги ему давай.
— За болтовню, кралечка моя, только и платят. А меньше всего, чтоб ты знала, за работу дают. Батюшка за проповедь вон сколько загребает! А за работу — копейки, чтоб человек не жирел да быстрей поворачивался… Мне вон сказали: оттого покалечился, что неуклюж, как медведь.
Сквозь толпу протиснулся городовой:
— Чего разболтался? В участок захотел?
Нищий дерзко осклабился:
— А ты, человече, тоже зря деньги получаешь. Что доброго людям сделал? Вон человек сеет хлеб, я таскал железо, а ты? Обижаешь таких калек, как я… Так за что же к тебе деньги плывут? Молчишь, не знаешь… а может, знаешь, только сказать не хочешь?
— Заткни глотку, не то в участок!
— А что мне участок?.. Там кормить будут, не стану побираться, а то люди думают, что на водку прошу. Иной раз и выпью, ну так что: не украл, а выпросил. Другие крадут и живут как цари. — Нищий подпрыгивал, как журавль, и смеялся городовому прямо в лицо.
Тот, не выдержав, незаметно скрылся в толпе.
— Удрал, сукин сын. Ишь вздумал стращать!.. Нету пекла страшней, чем Брянский завод! Кто через него прошел, тот ни бога, ни черта не боится!
Женщины торопливо крестились, но не уходили.
— Работа дураков любит! — сыпал скороговоркой калека. — А дурак — работу. И одно по другому скучает: дурень боится, чтоб работа не сбежала, а работа — чтоб дурень не дал стрекача…
Григорий с грустью смотрел на нищего. До чего довели работягу! Почему в мире столько несправедливости!
Солнце уже клонилось к закату. Григорий остановился возле гадальщика, сухого, как вяленая рыба, человечка, громко скликавшего желающих узнать свое будущее.
— За три копейки любой может узнать свою судьбу! Эй, парень, — обратился он к Григорию, — не жалей медяка. Медяк — пустяк, а судьба… — Попугай скосил на Григория круглый любопытный глаз и ткнул клювом в одну из бумажек, очень похожих на аптечные пакетики. Подал хозяину. Гадальщик развернул бумажку и весело произнес: — Возьми вот, полюбопытствуй…
— «Счастье в ваших руках», — вслух прочитал Григорий.
«Какая моя судьба, известно — рабочая, — подумал Григорий. — А вот на вопрос, что такое счастье… я пока ответить не могу».
Хорошо в степи. Солнце, будто огромный золотой подсолнух, распустило свои горячие лучи. Щекочет ноздри густой травяной настой, а глаз радуют белые стройные ромашки и синие, с резными лепестками васильки.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
Автобиографическое издание «С гитарой по жизни» повествует об одном из тех, кого сейчас называют «детьми войны». Им пришлось жить как раз в то время, о котором кто-то сказал: «Не дай Бог жить в эпоху перемен». Людям этого поколения судьба послала и отечественную войну, и «окончательно построенный социализм», а затем его крушение вместе со страной, которая вела к «светлому будущему». Несмотря на все испытания, автор сохранил любовь к музыке и свое страстное увлечение классической гитарой.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Сборник воспоминаний детей с Поволжья, курсантов-рабочих и красноармейцев, переживших голод 1921–1922 годов.
В книге академика В. А. Казначеева, проработавшего четверть века бок о бок с М. С. Горбачёвым, анализируются причины и последствия разложения ряда руководителей нашей страны.
В повести рассказывается о деятельности революционера, военачальника Гражданской войны Клима Ворошилова в бытность его членом Реввоенсовета Первой Конной армии.Н.Н. СЕЧКИНОЙ-УСПЕНСКОЙ - комсомолке двадцатых годов.Автор.
Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.
Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.
Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».