Прячься - [8]

Серрано увидел мост Альбертсона, призрачно замаячивший впереди на фоне ночной тьмы.

— Приехали, — сказала Талли. — Ну может ли быть более жуткая ночь? Погоди, беру вопрос обратно. Учитывая, какую байду ты читаешь, скорее всего, ты ответишь «да».

— Злые клоуны пока не наблюдаются[7], — откликнулся Серрано.

— Про это даже я читала.

Стальные фермы моста Альбертсона, построенного в 1928 году, возносятся на 148,5 фута над 1,2-мильной рекой Эшби. По ночам мост являет чудесное зрелище, а его середина — любимое место обручающихся парочек. С восточной стороны моста через реку открывается дивный вид на лощину Вудбаррен-Глен — тысячи акров пышной листвы, туристских и беговых троп и дорожек для верховой езды. Когда Серрано был моложе — куда моложе, — он мог запросто пробежать 5,4-мильную беговую тропу вокруг лощины, уложившись в тридцать пять минут, а то и в меньшее время. Теперь довольствуется пешими прогулками, слушая аудиокниги и подкасты. Сама же река Эшби течет на север 100 миль до Сидар-Рапидс в Айове и сворачивает на юго-запад, оканчивая свой путь в северном Миссури.

Талли подогнала машину к берегу. Река под мостом Альбертсона покрылась толстым льдом, припорошенным тонким слоем снежка. Через реку до Серрано доносилось неустанное буханье катера береговой охраны, пробивавшегося сквозь лед. Большинство старых патрульных катеров дооснастили ледокольным оборудованием. Усиленный нос достаточно крепок, чтобы ломать даже сплошной лед, а корпус специальной конструкции расталкивает сломанный лед в стороны, чтобы он не повредил двигательную систему. Ветер от пропеллеров взвивал снег, будто метель.

На обоих берегах установили портативные прожекторы. Верхний прожектор патрульного катера высвечивал под мостом белый круг. Серрано увидел двух криминалистов, делающих фотографии и берущих образцы. Между ними стояла желтая палатка длиной семь футов и шириной три, расчаленная на колышках, вбитых в лед. Палатка там, чтобы не позволить стихиям причинить находящемуся внутри трупу дополнительного вреда.

Натянув по паре ботинок Caterpillar Drover Ice+, Серрано и Талли выбрались из машины. Буханье ледокола замедлилось, а потом и вовсе прекратилось. Крепкий ветер обжег Серрано лицо. Патрульному катеру пришлось пробиваться сквозь лед, чтобы подобраться достаточно близко для освещения места происшествия. Но, подойдя чересчур близко, он рискует расколоть лед так, что место происшествия будет не просто нарушено, а вообще уйдет под воду.

— Повнимательнее, — сказал Серрано, вместе с Талли осторожно ступая на лед. Криминалисты определили, что толщина льда у восточного берега реки Эшби от пяти до семи дюймов. Вес детективов, а то и легкого транспортного средства вроде снегомобиля выдержит. Они все еще пытаются сообразить, как изъять тело, не подвергая риску собственные жизни и не потревожив лед так, что труп уйдет в воду. Подъем трупа вертолетом может привести к потере потенциально ценных трасологических улик, что ставит на этом варианте крест.

Смахнув с лица иней, Серрано высморкался в салфетку. Услышал треск, ощутил, как сердце ушло в пятки, и застыл как вкопанный.

— Это от катера, нюня, — успокоила его Талли.

— В детстве я провалился в замерзший пруд в Вудбаррен-Глен, — пояснил Серрано. — Тут бы мне и конец, если бы двое рыбаков не увидели, как я ушел под лед. Предпочел бы не проходить через такое по второму разу.

Пейзаж перед ними напоминал красивый кошмар — луна в четвертой четверти, повиснув над голыми деревьями Вудбаррен-Глен, отражается от заледеневшей реки Эшби, а свет прожекторов заливает всю сцену резким желтым сиянием. На месте происшествия ярдах в двухстах от восточного берега реки хлопотали двое криминалистов в толстых куртках с желтыми надписями «ДП[8] Эшби» на спинах. Увидев приближение Серрано и Талли, один из экспертов — Айзек Монтроз — медленно двинулся по льду им навстречу. Серрано поприветствовал его, обменявшись рукопожатием.

Крупный и грузный — шесть футов четыре дюйма и за двести пятьдесят фунтов — Монтроз со своей бритой головой в толстой шерстяной шапке и длинной растрепанной эспаньолкой больше похож на члена банды байкеров, чем на следователя-криминалиста. Год назад его сманили сюда из полицейского департамента Пеории, где он занимался анализом брызг крови. Поверх теплых перчаток он натянул громадные латексные. Серрано не раз видел на местах преступлений, что руки у Монтроза деликатные, как у скрипача, хоть габаритами он и не уступает мелкому носорогу. Он способен пинцетом ухватить даже осу в полете.

— Итак, детектив Талли, — кивнул Монтроз Талли, — вы еще не прикончили Серрано? Глядишь, сработаетесь.

— Ключевое слово «еще», — отметила Талли. — Я до сих пор не выучилась, как сказать: «Заткнись к чертям и дай мне спокойно вести машину» по-орочьи.

Монтроз хохотнул:

— В прошлом году он пытался навязать мне эти книжонки про заклинания и драконов. Отдал их моему сыну, и теперь тот подсел. Никогда особо не любил читать. Может, надо его поблагодарить?

— Милости прошу, — отозвался Серрано. — И что же мы видим?

Монтроз повел их к трупу:

— Женщина белой расы. От сорока двух до сорока восьми лет. Без документов. Подвергалась воздействию стихий несколько часов, прежде чем поступил звонок на девять-один-один. Пара подростков зависали на пешеходной дорожке моста Альбертсона и захотели проверить, замерзнет ли плевок до того, как долетит до земли. Харкнули и увидели тело. Иначе ее бы могли до утра не найти. Чтобы снять отпечатки пальцев, потребуется какое-то время.