Прутский Декамерон - [9]

Близился день открытия – это мы поняли по тому, что со складов стали завозить товары: водку всех сортов, коньяки, некоторые вина – из дорогих, ликеры, сиропы, соки, в том числе и импортные, пиво чешское, польское и немецкое в бутылках, мешок кофе в зернах, сигареты и многое другое, а также стаканы, бокалы, фужеры, рюмки, соломинки для коктейлей – невиданная до этого дня в наших краях вещь, ведерки для шампанского и прочие мелочи; Мария Ивановна – замдиректора общепита, пребывая в приподнятом настроении, принесла из дому несколько сортов варенья в банках для оформления и украшения коктейлей.

Обойдя несколько вещевых магазинов, я приобрел для нас с Сашей белые и черные пиджаки, он пошил из шелка и бархата несколько пар белых и черных бабочек – ведь внешний вид барменов тоже в нашем деле многое значил.

Бар руководство торга для «обкатки» решило запустить в работу на две недели раньше ресторана. Все эти дни я с интересом и удовольствием постигал секреты совершенно новой для меня работы, учился работать с клиентами, затем мы с Сашей создали и наработали коктейли, которые потом отправили в Кишинев на утверждение.

В личном плане для меня самым приятным моментом в целой череде разнообразных и интересных событий этого периода стала встреча с моей «старой» знакомой – Аленкой, необыкновенно умной и привлекательной девушкой: я был знаком с ней уже около семи лет, с той поры, когда сам был юношей, а она – совсем еще девчонкой. Вновь встретившись после долгого перерыва, мы в первый же вечер стали близки, но это избитое выражение не может выразить всего того многообразия чувств и эмоций, всколыхнувших меня.

Но… пора возвращаться к главному повествованию. Многие в нашем городе – и сами работники ресторана, и потенциальные клиенты – день ото дня ожидали открытия, и вот, наконец, этот решающий день настал.

В этот день в баре должны были отдыхать «дорогие» – во всех смыслах этого слова – почетные гости, «слуги народа»; а наверх, в зал ресторана, во избежание возможного бардака и сумятицы по случаю открытия, решено было посторонних не пускать, а… отпраздновать день рождения, на котором могли бы присутствовать только свои – работники торга и общепита, а также некоторые приглашенные со стороны гости. Да, обыкновенный день рождения – 18-летие дочери заведующей складами общепита Тамары Васильевны – Елены.

Тамару Васильевну знали в нашем городе все, кому положено было знать: работники райкома партии, райисполкома и горисполкома, высокое и среднее городское начальство и кое-что значившие в городе и районе руководители – директора, управляющие, заведующие, ответственные, некоторые врачи. Все дефициты к ним попадали через руки Тамары Васильевны: икорка, колбасы копченые и вареные, рыбка всякого рода и консервы – из тех, которых не бывает в свободной продаже.

Папа именинницы – дядя Костя, как все его называли, тоже был достаточно известной в нашем городе личностью: он работал старшим продавцом на лесоторговой базе и фактически всем там заправлял, пользуясь заслуженным уважением граждан города.

Сама Елена девица, что называется, кровь с молоком, полностью сформировавшаяся к совершеннолетию, высокая, крупная, симпатичная, с румянцем на щеках, была, ко всему прочему, завидной невестой. Вот уже несколько месяцев, как мы с ней проводили время в одной компании, составляя неразлучную четверку, в которую входили сама Елена, Ольга, ее лучшая подруга, и мы с Сашей. Мы часто бывали вместе – днем и вечером, в городе и в баре, а после работы, около полуночи, отправлялись к соленому озеру, где купались нагишом, смеялись и бесились, молодой задор так и кипел в нас… но все же наши отношения до сих пор не включали в себя секс. Сашка с Еленой за эти месяцы сблизились, но при этом они дружили словно дети и до сих пор еще не перешли к интиму, иначе мы с Ольгой непременно бы об этом узнали. Впрочем, и нас с Ольгой все это время связывала лишь платоническая дружба – мы с ней иногда до запоя целовались, но к своему телу она меня не допускала.

И вот сегодня, взглянув на именинницу немного несколько под иным углом зрения, я вдруг сообразил: да ведь Елена – невеста! И первым кандидатом в женихи выступил, к моему несказанному удивлению, мой напарник – Саша Чумаков. Почему к удивлению, спросите вы, как я мог не знать об этом? И будете правы, я даже не подозревал, что Сашка на полном серьезе решил свататься к Ленке. И лишь хорошо поразмыслив, я наконец понял, с чего это он, парень вполне разумный и практичный, проводил с нами, несмышленышами, массу времени: у него, оказывается, были на то свои причины, то есть целью его, по большому счету, были деньги. ДЕНЬГИ!

Да, именно так, с большой буквы, большие деньги, путь к которым открывала женитьба на Елене. Потому, что кроме всего того, что могли заработать на своих «хлебных» местах родители Елены – а это, согласитесь, совсем немало, речь шла о совершенно других деньгах, даже не снившимся многим миллионам простых советских людей.

Дядя Костя, грек по происхождению, был одним из наследников отца-миллионера, проживавшего в Греции, и слухи, наводнившие город в последнее время, говорили о том, что в наш городской банк уже поступили на его имя деньги – что-то около полутора миллионов рублей – эквивалент двух миллионов долларов, подаренных отцом сыну. Да, это был бы, доберись Сашка до этих денег, действительно куш! А я, наивный, еще удивился поначалу, чего это он прибыл на день рождения весь такой из себя серьезный и нарядный – а напарник мой, проведя много лет на сцене, умел, надо признать, красиво одеться и достойно подать себя; его сопровождала мама, тоже разнаряженная, словно новогодняя елка, со множеством золотых украшений на руках, груди и на шее.