Прутский Декамерон — 2, или Бар на колесах - [6]

Едва мы появились на станции, как к вагону потянулись первые клиенты – станционные работники, которые к этому времени закончили первую смену и торопились после рабочего дня набрать «кондицию». Стандартной посудой продажи в розлив – и это по всей территории страны – являлась пол-литровая банка, а стоимость ее составляла один рубль пятьдесят копеек, один литр, соответственно, стоил три рубля. Железнодорожники протягивали деньги, пили наше вино, некоторые морщились – ведь здесь, на станции, проводники нередко наливали им неразбавленный крепляк, и они неплохо разбирались в его вкусе. Мы успели продать чуть больше 30 литров нашей «бодяги» и положить в кассу первую сотню рублей, когда у вагона возник милиционер. Он, на первый взгляд, был какого-то карикатурного типа: небольшого росточка, форма висела на нем мешком, а большая шаровидная голова представителя правоохранительных органов смешно балансировала на тонкой шее, но на боку у милиционера был прицеплен настоящий пистолет в кобуре, а на плечевом ремне, пропущенном под погоном с тремя нашивками, крепилась рация размеров столь внушительных, что за него становилось попросту боязно, как бы она в какой-то момент не перевесила и не свалила милиционера наземь.

Мы с Николаем при виде представителя власти одновременно отобразили на наших физиономиях равнодушие и скуку, и спрыгнули из вагона на щебень путей – якобы с целью размяться.

Сержант подошел, представился и спросил строго:

– Кто такие и откуда будете?

– Проводники мы, – лениво ответил я. – Из Молдавии.

– Вино везете?

– Так точно, вино, – бодро ответил Николай. – Но некондиционное.

– Что это значит? – Милиционер был собран, серьезен и неулыбчив.

– Это значит, что пить его нельзя, это – полуфабрикат, так себе, невкусное кислое пойло, – объяснил Николай.

– Ну, хорошо, – смягчился милиционер, – я вижу, что вы нормальные парни. Только все же смотрите, с посторонними тут не общайтесь и вино на станции не продавайте. С минуты на минуту здесь начнется рейд: пару часов назад неподалеку отсюда на путях, – сержант указал рукой направление, – нашли раздавленного в фарш солдата, а целого в нем осталось – только рука с зажатым в ладони трояком. И все. По всей видимости, парень за вином спешил, да так и не успел, поэтому наши будут теперь злобствовать. Так что гоните в шею алкашей, а заодно и этих… ну, девок легкого поведения.

– Каких-каких девок? – не понял я, ошарашенный и весьма огорошенный его рассказом о погибшем солдате.

(Оказывается, помимо «романтики», в нашей работе случаются и такие вот ужасные вещи).

– Девушек легкого поведения, бл*й, то есть, – уточнил сержант.

– А что, здесь и такие бывают? – спросил я удивленно.

– Да, бывают, – ответил защитник правопорядка, – причем сколько угодно.

– Так где же они? – вновь спросил я, опасливо озираясь по сторонам. – Покажите, командир, с какой стороны нам следует опасаться их приближения.

– Я могу вам показать место, где они собираются, – не меняя тона, сказал находчивый сержант. – Если хотите, мы прямо сейчас туда вместе сходим.

Мы с Коляном, уже неделю запертые в вагоне и от того ужасно соскучившиеся по женскому обществу, закрыв «спец» на внушительного размера висячий замок, вприпрыжку поспешили за маленьким сержантом, который шел довольно быстро и уверенно пересекал пути, бесстрашно пролезая, когда это было необходимо, под вагонами.

Когда закончились пути со стоящими на них вагонами, показался заросший бурьянами пустырь, посреди которого, метрах в ста от себя, мы увидели площадку, заваленную изломанными бетонными конструкциями и окруженную прорванной во многих местах сеточной оградой.

– Вот здесь, на бывшей танцплощадке и собираются эти социально опасные элементы, – сообщил нам милиционер, ловко пробираясь за ограждение. – Слышь вон, на гитаре балуются.

Обойдя одну из конструкций непонятного предназначения, мы увидели на небольшом, свободном от бетона пространстве, две деревянные парковые скамейки, стоявшие одна напротив другой. На них в настоящий момент располагалась целая группа молодежи: три девушки и четверо ребят. Один из парней играл на гитаре, остальные нестройно ему подпевали.

– Вот оно, это место! – вполголоса произнес сержант. – Будьте поосторожнее с ними!

– Спасибо за помощь, товарищ сержант! – сказал я ему, и чуть не добавил «можете идти», но вовремя спохватился: – Вы, наверное, торопитесь, поэтому мы не смеем вас больше задерживать.

Сержант пожелал нам удачи, повернулся и ушел той же дорогой, откуда мы только что пришли. Обитатели разбитой танцплощадки не обратили на нас внимания, а мы с Николаем некоторое время стояли и раздумывали, подойти к ним или нет. Спустя несколько минут, когда милиционер полностью исчез из видимости, самый молодой из парней встал со своего места и ленивой походкой направился к нам.

– Вы кто такие будете, ребята? – спросил он.

– Не видишь что ли, дружинники мы! – еле сохраняя серьезный вид, ответил я, одновременно с интересом разглядывая девушек, которые мне показались довольно привлекательными.

– Эй, а где же ваши повязки? – шутливо выкрикнула одна из них.

– У меня лично она на плавках, – в том же тоне ответил я и направился к компании.