Прозрение - [22]

Сэр Четсворт с улыбкой встретил трех дам и повел их в старый дом. От радушия хозяина Джудит стало еще более не по себе. Алекса в Холлворте пока не было – ожидалось, что он приедет первым вечерним поездом. Этому обстоятельству она только обрадовалась. Когда настало время переодеваться к ужину, она заметила, что руки ее немного дрожат; ах, скорее бы наступила развязка! Джудит хотела только одного: оказаться в поезде, несущемся обратно, в Лондон.

На кровати лежали три платья, которые она привезла с собой в Холлворт Джудит предстояло остановить свой выбор на одном из них, и почему-то это казалось ей сейчас очень важным. Самым красивым по цвету было платье из синего атласа, но Джудит смущало слишком большое декольте. Ей стало противно при мысли о том, что весь вечер этот распутник будет скользить сальным взглядом по ее обнаженным плечам.

Джудит перевела взгляд на платье из нежно-розовой тафты с золотой вышивкой: этот наряд лучше всего смог бы подчеркнуть стройность ее талии… Нет, это ей тоже не подходило – она не хотела предстать перед развратным мальчишкой такой хрупкой и беззащитной.

Когда две вдовы подошли к двери комнаты Джудит, они могли лишь с удовлетворением отметить, что девушка выглядела просто по-царски: пепельные волосы, прибранные в скандинавском стиле, ниспадали на платье из плотного белого шелка – в этом наряде она была похожа на какую-нибудь шведскую принцессу, вышедшую прямо из старинной легенды… Классические линии подчеркивали стройность ее высокой фигуры. Джудит была в этот час несколько бледнее, чем обычно, но это лишь делало ее еще более очаровательной.

– Ты выбрала именно то, что требовалось, дорогая, – проговорила миссис Девенпорт. – Немного святости в этом деле не повредит.

Джудит улыбнулась: ей стало немного спокойнее. Тетя Пэн умела расставить все по своим местам. В конце концов, Александр Рассел был всего лишь мужчиной, а обращаться с мужчинами Джудит до сих пор удавалось.

Отец и сын стояли возле большого окна, выходившего на розарий, с бокалами в руках; с первого взгляда можно было легко догадаться, что между двумя этими людьми нет близости. В гостиной царила полная тишина, нарушаемая иногда лишь позвякиванием горлышка графина о край бокала. Джудит отметила про себя, что старый и молодой Расселы, несмотря ни на что, производили сильное впечатление: высокие, широкоплечие, в одинаковых позах… Заслышав шаги дам, отец и сын оторвались от созерцания садовых лужаек и поздоровались с гостями.

Сэр Четсворт умел быть обаятельным. Вот и сейчас он сделал учтивый легкий поклон и жестом предложил трем женщинам присесть. Алекс сначала сдержанно приложился к ручкам миссис Берли и миссис Девенпорт – своих «тетушек», после чего подошел к Джудит, которая автоматически протянула ему для поцелуя руку в тонкой перчатке.

Молодой человек поднес ее руку к самым губам, но вдруг замер на мгновение и, глядя на нее из-под полуопущенных густых ресниц, проговорил:

– Как ты изменилась, Джудит. Я ни за что бы не догадался, что сейчас передо мной та самая девочка, с которой я виделся пять лет назад… Извини, что заставил тебя ждать, но в полку строгие правила. Я не могу уйти из казармы, не дождавшись разрешения командира.

У Джудит закружилась голова. Романтические мечтания о свободе, богатстве, путешествиях, положении в обществе и независимости – все это в одно мгновение показалось девушке совершенно несущественным. Забылись все слова тетушки о распутстве Алекса, о его падении, о том, что он согласился стать ее женихом лишь под давлением отца… В этот миг она даже пожалела, что не надела то декольтированное платье с широкими рукавами, которое подчеркивало бы ее хрупкость и готовность подчиниться мужской воле… По телу Джудит пробежала горячая волна – ни разу в жизни не испытывала она таких чувств. Александр Рассел покорил ее сердце с первого взгляда!

Потеряв от волнения дар речи, Джудит села на стул и взяла бокал с шерри. Неужели это и есть то самое чувство, которое наполняет сердца тех юных девушек, которые гуляют по аллеям садов и парков в сопровождении своих кавалеров? Но эти девушки казались ей такими веселыми, возбужденными… А она… Она чувствовала дрожь в коленках, все ее тело словно обмякло. Перед ней стоял мужчина, который—это было ясно как Божий день – вовсе не собирался бросаться к ее ногам; напротив, он стоял во весь рост, исполненный чувства собственного достоинства и гордости… Таким мужчиной было невозможно манипулировать – ему можно было лишь покоряться. Покоряться до конца…

Джудит была не в силах оторвать глаз от молодого офицера. Темно-зеленый мундир с серебряными шнурами делал его похожим на странствующего рыцаря, ворвавшегося в ее жизнь из овеянных веками преданий. Темные каштановые волосы мягкими волнами спускались на высокий лоб, доходя на затылке до края жесткого форменного воротника. В его взгляде было что-то скрытное и загадочное – и это еще больше привлекало Джудит. Девушка почувствовала, что каждый раз, когда Алекс смотрел в ее сторону, у нее замирало сердце.

Ее взгляд упал на пальцы Алекса, сжимавшие бокал с вином. И она тотчас же представила себе, как он сжимает этой рукой ее ладонь, как сплетаются пальцы их рук. Алекс наклонил голову немного вперед – наверное жесткий воротник мундира давил ему сзади на шею, – но в этом движении было столько царственного достоинства и красоты, что Джудит едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. За двадцать два года жизни эта девушка встречала разных мужчин: одни казались ей забавными, другие вызывали в ее нежном сердце сочувствие, иные внушали почтение… но впервые ей захотелось остаться с мужчиной наедине, сплести с его пальцами свои, слиться с ним в сладостном объятии.