Прозрачная маска - [150]

— И вы расстались, не так ли?

— Да, хотя она продолжала терроризировать меня до последнего момента. Одним словом, стала невыносимой… — Платнаров почти закипел от злости, а потом внезапно побледнел. — У меня алиби, можете проверить, что меня не было в Софии, когда…

— Это так, — сказал Нестор. — Будьте спокойны! В данный момент меня интересуют ваши взаимоотношения.

В качестве доказательства, что у Йонки напрочь отсутствовало чувство меры, он привел пример с покупкой медальона, который обошелся ему в солидную сумму. Однако он скрыл, что подарил перстень и Магде, но признался, что эти ювелирные изделия доставал ему Райков. Пейчев также сознался в приобретении перстня для своей приятельницы у Райкова, но этим делом занимался Томов, который уже ждал встречи с посредником по сбыту такого товара.

Каров был единственным, кто предпочитал молчать. Даже относительно виллы упорно твердил, что, по устной договоренности, он должен был еще уплатить бывшему владельцу. Когда Нестор сказал, что хозяин виллы отрицает это, Каров с усмешкой ответил:

— Ну как же он признается? Да еще милиции!

Крумов понимал, что имеет дело с ловким проходимцем, и потому не спешил. Ему хотелось узнать, как же Йонка умудрялась и с Карова получать часть денег, которые он брал с картежников за предоставление им помещения. По-видимому, убитая многое знала о его темных делах, но они, к сожалению, могли остаться неразгаданными, если он, конечно, сам не раскроется и не расскажет о них.

Итак, день за днем Нестор постепенно разматывал клубок преступлений, но нить каждый раз обрывалась, когда вопросы касались самого убийства. Были допрошены все лица, фигурировавшие в расписках. Первое предположение Крумова оказалось правильным — под видом займа брались взятки, чтобы обеспечить Пейчева заказами на производство пряжек, заколок для волос, пуговиц и бесчисленного числа пластмассовых сувениров. Оснований подозревать этих людей в совершении убийства не было. Естественно, их ждало наказание, и Нестор откровенно говорил им, по какой статье уголовного кодекса.

Оставалась Милка. С ней дела шли плохо, несмотря на эффектный номер с телефонной трубкой, разыгранный Нестором на вилле. С той ночи Станева вообще лишилась дара речи. Просто умолкла и не произносила ни звука. Вызванные врачи заявили, что она абсолютно здорова, и Нестору пришлось выжидать удобного момента для разговора с ней. Между тем он попросил сделать анализ ее слюны в лаборатории. Там подтвердили, что слюна на волосах убитой оказалась идентичной слюне Станевой. При проведении нескольких следственных экспериментов с учетом антропологических данных Милки и ее жертвы, а также угла ударов было установлено, что их вполне возможно могла нанести эта женщина. Но Станева продолжала молчать, даже когда ей задавали вопросы в присутствии Карова, словно он уже не существовал для нее. Ничего не говорила она и когда Нестор наседал на него с вопросами о вилле, о большом вкладе в сберегательной кассе, о взятых у Милки двух тысячах левов, чтобы вернуть их Пейчеву, о лотерейном билете, о его отношениях с Йонкой и о той роли, которую он разыгрывал в продолжение многих лет… Все попытки следователя заставить Станеву заговорить были напрасны, пока утром двадцать девятого декабря старший лейтенант Денев не открыл дверь кабинета и не спросил:

— Можно?

Нестор даже не взглянул на него, только машинально кивнул.

— Папа, дедушка не хочет… — раздался в кабинете голос Бориса.

Нестор испуганно вышел из-за стола и присел на корточки перед сыном.

— Чего не хочет? Почему ты здесь?

— Мне по телефону сказали, что тебя нет, и я пришел. Дедушка говорит, что ты уже и так много купил подарков и больше покупать их нет смысла. Тогда попросил его сказать, что тебе больше всего нравится, и я куплю это. А он отвечает: «Будет тебе взбучка!» — и не хочет вести меня в магазины.

— И поэтому ты решил прийти сюда? А кто привел тебя?

— Дядя Томе! О нем мне не сказали, что его нет. Я объяснил ему все, и он пришел за мной прямо домой. Ты когда освободишься?

Денев смеялся в полуоткрытой двери, а сзади него в метре виднелся и Томов.

— Ладно, Боби, выйди и подожди меня там! — похлопал его по плечу Нестор и уже собрался было сделать замечание Томову, чтобы не приводил впредь ребенка в управление, как услышал за спиной глухое рыдание.

Станева принялась кусать сжатые в кулаки руки и раскачиваться взад-вперед на стуле. Слезы градом потекли у нее по щекам. Нестор осторожно положил ей руку на плечо и сказал:

— Успокойтесь!

Через несколько минут Станева подняла на него глаза, и теперь они показались ему не холодными, а похожими на глаза рассвирепевшего животного в капкане.

Милка начала свою исповедь шипящим, неприятным голосом:

— Пейчева постоянно насмехалась, унижала меня, хвалилась, что была любовницей Александра и что, мол, они намеревались пожениться. Я не верила ей, но, когда она пришла получать деньги по лотерейному билету, меня охватили сомнения… А Каров, мерзавец, отрицал все… Однажды вечером я возвращаюсь с работы домой и смотрю, она идет навстречу. Потом вошла в телефонную будку и, сделав вид, что не видит меня, стала громко говорить всякие глупости. А когда я поравнялась с ней, повернулась и сказала, что была у Карова…