Михаил воспользовался лестницей, и спустя пару минут был уже в вестибюле. Тут он увидел еще двоих агентов.
— Твою мать! — прорычал он, ускоряясь по максимуму, на самом пределе сил.
Это, наверняка, были американцы. Михаил определил, опираясь на опыт физиогномики.
Он выскочил на улицу, пытаясь на ходу определить, где еще находится группа прикрытия. Они почти мгновенно себя выдали, выскочив из неприметного старенького «шевроле». Краем глаза Михаил успел увидеть нечто похожее на пистолеты в их руках.
Адреналин ворвался в кровь, подобно урагану. Мир вокруг будто застыл. В висках запульсировало и вдруг «лопнуло».
Что произошло потом, Михаил с трудом помнил. Он пришел в себя спустя полчаса, с удивлением разглядывая окрестности. В правой руке была зажата «берета». Он пощупал ствол: горячий.
«Неужели стрелял?» — мелькнуло в голове.
К горлу подкатывал ком: сказывался переход в экстраординарное состояние. Руки и ноги становились будто ватными.
Михаил опустился на асфальт, прижимаясь спиной к стене какого-то здания. Дышать было трудно, да еще какая-то ватная пелена окутала сознание. Окружающий мир казался ему изломанным. Лишь мгновение спустя, он сообразил, что видит его действительно не таким, как обычно.
Просидел он у стены минут десять. Мозг проваливался в какое-то забытье. От усталости замирали все мысли.
Кое-как восстановившись, Михаил попытался сориентироваться. Город он практически не знал, и потому не мог сообразить, куда вообще стоит идти.
И тут, словно вспышка: в номере остался «КЛЮЧ»!
— Ах, ты ж…
Михаил с еле теплящейся надеждой похлопал себя по карманам. И тут с удивлением вытянул из кармана брюк небольшую черную коробочку размером с мобильный телефон. Это и был тот самый «КЛЮЧ». Вернее, пульт управления. Или то, что от него осталось.
«Вот же…», — иных слов Михаил не нашел.
Столько лет работы. И теперь они лежат у него в ладони мертвым грузом.
Он поднялся и, пошатываясь, поплелся вдоль стены к автобусной остановке, виднеющейся в сотне метров слева. Пистолет он засунул за пазуху.
«Что делать? Что делать?» — мысль назойливо кружилась в сознании, заглушая все остальные.
Михаил вспомнил о Майе. Порывшись в кармане брюк, Михаил вытянул визитку.
— Наверняка, она еще здесь, — тешил он себя этой мыслью. — Должна быть здесь.
Он лихорадочно закрутил головой в поисках телефона-атомата. И как назло, нашел его в пяти кварталах.
Трубку долго не снимали.
«Еще бы, — успокаивал себя Михаил, — три часа ночи».
Он снова набрал номер. Через минуту полусонный голос проговорил: «Алло».
— Майя?
— Да, я. Кто вы?
— Это Майкл Райз.
Пауза была долгой.
— Да, Майл. Я вас внимательно слушаю.
— Мне сейчас не к кому обратиться.
— Готова помочь, — голос ее стал мягче.
— Меня преследуют. Я ищу временное убежище.
— Хорошо. Давайте встретимся на площади де-ла-Вирхен через час. Знаете где это?
— Найду, — угрюмо проговорил Михаил, оживляя в памяти все, что помнил о Валенсии.
Искать пришлось дольше, чем думалось. Без денег в чужом городе передвигаться было очень долго. Лишь спустя пару часов, Михаил вышел к собору Пресвятой Девы.
Майю он нашел быстро: она почти единственный человек, который стоял у одного из огромных столбов, освещающих предутреннюю площадь.
Быстро осмотревшись, Михаил приблизился к Майе.
— Ну и вид у вас! — проговорила она.
Михаил осмотрелся: да, выглядел он, вернее его одежда не совсем презентабельно.
— Что произошло? — спросила Майя.
— Мы можем продолжить этот разговор в более укромном месте?
— Можем, — согласилась Майя.
И повела его к машине…
В комнате было уютно.
— Хорошо здесь у вас, — проговорил Михаил, осматриваясь. На подоконнике он нашел потрепанный томик Чехова на английском.
«Дежа вю!» — мелькнуло в голове.
Закладка была на «Палате № 6». Михаил медленно прочитал про себя: «Жизнь есть досадная ловушка. Когда мыслящий человек достигает возмужалости и приходит в зрелое сознание, то он невольно чувствует себя как бы в ловушке, из которой нет выхода. В самом деле, против его воли вызван он какими-то случайностями из небытия к жизни… Зачем? Хочет он узнать смысл и цель своего существования, ему не говорят или же говорят нелепости; он стучится — ему не отворяют; к нему приходит смерть — тоже против его воли».
Майя рылась в комоде, разыскивая аптечку.
— Это не моя квартира, — бросила она.
— А чья?
Майя не ответила.
— Снимите рубашку, — попросила она. — Ого!
Восклицание касалось двух длинных полос, тянущихся от левой груди книзу.
— Похоже на пулевые ранения, — проговорила она.
— Похоже, — согласился Михаил, кладя на стол «берету».
— Как это случилось? — Майя принялась профессионально обрабатывать раны.
— Вам, возможно, будет не совсем интересно.
— Напротив. Очень интересно.
— Длинная история…
— Касается Мира Огня? — подмигнула Майя.
Михаил напрягся.
— Вот видите, мне тоже кое-что известно.
— Откуда? — холодно спросил Михаил.
— Представьте, что я стою на возвышенности. Мне видно гораздо больше и дальше. А вы, Михаил, не смотря на все задатки, по-прежнему сидите в яме. Ваш брат уже давно рванул вперед… Знаете, мне порой кажется, что мы зря чего-то ожидаем от вас. Извините, конечно, за прямоту…
