Проводники судьбы - [5]

— Простите… — голос ее прозвучал как‑то совсем неуверенно.

Потом Мира решилась и осторожно коснулась рукой плеча незнакомца. Каким бы легким ни было прикосновение, оно произвело куда более значительный эффект, нежели слова. Мужчина резко обернулся и вскочил на ноги.

От испуга и неожиданности девушка отпрянула и, поскользнувшись на льду, едва не упала. Несколько секунд, не в силах вымолвить ни слова, она рассматривала незнакомца. Он был еще очень молод, вероятно, одних лет с Мирой или чуть старше, однако мало чем походил на ее сверстников: тех, с кем она виделась в университете и на вечеринках у друзей.

Первое, на что она обратила внимание, были глаза. Большие карие, словно источавшие лучистое сияние. Брови и ресницы были почти черными — намного темнее цвета волос.

Увидев смущение на лице девушки, молодой человек добродушно улыбнулся. Мира отметила, что у него невероятно красивая улыбка.

Молчание затянулось. Явственно ощущая, что краснеет, Мира наконец нарушила его:

— Простите, ради бога, что помешала вам. Я, правда, не хотела. Просто заметила, что вы долго сидите в неподвижности… и решила, что вам стало плохо. Неловко как‑то вышло…

— Не страшно! — он ободряюще похлопал девушку по плечу. Хотя Мира видела его впервые, это прикосновение отнюдь не показалось ей дерзким. — Я просто задумался… Нахлынули воспоминания, — мужчина на мгновение посерьезнел. — А вы молодец. Нечасто увидишь тех, кто проявляет сочувствие к незнакомым людям, все больше равнодушие.

— Я, пожалуй, пойду, — произнесла Мира, хотя уходить, по правде говоря, ей хотелось меньше всего на свете. — Не буду вас отвлекать. Еще раз простите за беспокойство.

— Я тоже пойду, — заметил он. — Довольно предаваться печали. Что было, то прошло. Прошлого не вернуть. И если те, кто были нам близки, оставили нас, то, наверное, и в этом есть какой‑то смысл.

Мира лишь кивнула, не зная, что можно ответить на такое высказывание.

Молодой человек приветливо улыбался ей, а она стояла на месте, не зная, что сказать или сделать, и чувствуя, как пылают щеки.

— Мира, — представилась она, протягивая руку.

Но мужчина не двинулся с места, и улыбка мгновенно исчезла с его лица.

— Смеетесь? — он пристально посмотрел в глаза девушке, и в его голосе послышались горечь и досада.

На этот раз пришел черед Миры злиться:

— А вот и нет! — девушка сверкнула глазами. — Почему все так реагируют? Это мое настоящее имя, его дали при рождении. Да, редкое. И что с того?

— Редкое… — эхом повторил он.

Вместо объяснений он указал на надгробную плиту, у которой провел столько времени.

С фотографии на Миру смотрело детское личико. Потом девушка взглянула на имя. «Мирра»… На другие надписи она уже не обращала внимания.

— Моя сестра, — пояснил он, и голос его звучал как‑то неестественно бесстрастно.

— Мое имя пишется с одним «р», — смущенно промолвила она, злясь на себя за то, что не может сказать ничего более умного.

— Ну, вот и замечательно, — произнес молодой человек, и черты лица его вновь смягчились. — А я Александр.

Взяв ее руку в свою, он к огромному удивлению девушки коснулся губами тыльной стороны ее ладони.

— Мне всегда казалось странным пожимать руку женщине, — заметил Александр, прочтя в ее глазах недоумение.

Девушка улыбнулась, не в силах удержаться от злорадной мысли. Если бы она сегодня надела свои мохеровые перчатки, он бы еще долго отплевывался от шерсти.

Внезапно Мира заметила, что ее нового знакомого что‑то встревожило. Александр внимательно смотрел куда‑то поверх ее головы.

Только теперь Мира обратила внимание на то, что он выше ее по крайней мере на полголовы. Этим могли похвастаться немногие мужчины. Прикинув свой рост и высоту каблуков, она пришла к выводу, что в нем не меньше метра девяносто.

Девушка обернулась. По кладбищу шла похоронная процессия. Она была пока еще далеко, но наверняка должна была пройти мимо. Полторы дюжины людей в трауре, гроб, священник, затянувший заунывное песнопение. Все как обычно. Грустно, печально. И все же…

Вновь взглянув на Александра, Мира заметила, что тревога на его лице сменилась ужасом. В карих глазах затаился смертельный страх, безудержно рвущийся наружу.

— Мне надо идти, — быстро произнес он и рванулся к воротам.

Мира отстранилась, чтобы пропустить его, но лед под ногами, покрытый слоем талой воды, подвел ее. Чувствуя, что падает, девушка вскрикнула и взмахнула руками в поисках опоры. Она машинально ухватилась за Александра, но не смогла устоять на ногах и потянула его за собой. Более того, молодой человек оказался внизу, смягчив Мире падение. Девушка поднялась с земли с такой быстротой, как если бы оказалась на раскаленных углях.

Александр так и остался лежать на земле. Он был очень бледен, а лицо исказила гримаса боли.

— Ушиблись? Сильно? — спросила Мира, явственно ощущая, что задает самые глупые вопросы, какие только можно представить.

— Нет, порядок, — быстро ответил Александр, вот только она почему‑то в это не поверила.

— Простите, я не нарочно, — проговорила Мира, помогая ему подняться.

— Я сам виноват, — ответил Александр, вставая.

Складки на лбу разгладились, и лицо его вновь приобрело спокойное выражение, но Мира все еще ощущала в нем какую‑то напряженность.