Провинциальный роман. Ирина - [50]

Услужливое воображение тут же подсунуло картинку: пока Макс разговаривал с ней по телефону, напротив него в кресле сидела Соня и с напряженным лицом показывала на часы. Ира горько вздохнула. Однако долго расстраиваться ей не пришлось – снова ожил телефон.

– Ирочка?

– Да, мама, что-то случилось? – Ира сразу же узнала голос мамы.

– Ира, папа у тебя?

– Нет, я приехала час назад. Почему он должен быть у меня?

– Он ушел вчера утром из дома и до сих пор не появился. У меня сердце не на месте… – в голосе мамы послышались слезы.

– Мама, я приеду к тебе сейчас, через полчаса буду.

Пожив трубку, Ира начала спешно собираться. Когда она была уже на лестничной площадке, в квартире зазвонил телефон, задержавшись на секунду, Ира решила все-таки не возвращаться.

Мама выглядела осунувшейся и постаревшей. Она обняла Иру прямо у порога и заплакала, уткнувшись в ее плечо.

– Он всегда ночевал дома, даже когда мы ссорились. Бывало, что он убегал, хлопая дверью, но возвращался через пару часов. А теперь… – голос мамы прервался.

– Сейчас я заварю липовый чай, и ты мне обо всем по порядку расскажешь, – с этими словами она побежала на кухню.

В последующие несколько часов Ира еще неоднократно бегала на кухню, изводя запасы липового чая. Мама говорила, говорила и плакала, Ире не оставалось ничего другого, как слушать, обнимать маму за плечи и кивать. Прошло слишком мало времени, чтобы можно было бы предпринимать какие-то активные действия. Наконец, обессиленная мама задремала. Ира укрыла ее ноги пледом и вышла в другую комнату.

Мама и папа прожили вместе почти 30 лет. Любили ли они друг друга? Ира впервые задумалась над этим вопросом и ответа не нашла. Стоит ли выходить замуж, чтобы жизнь прошла вот так – никак? Ира помотала головой, чтобы отогнать неприятные мысли и притянуть приятные. Вспомнился утренний «пожилой джентельмен». А ведь это замечательная идея – сходить на лекцию: здесь недалеко, да и мама развеется. Через час разбужу ее, и обязательно сходим. Если, конечно, папа за это время не объявится. Принятое решение помогло Ире успокоиться.

Глава 19

К глубочайшему удивлению Иры мама легко согласилась с ее доводами в пользу посещения лекции. Даже прониклась некоторым энтузиазмом, выслушав историю ириного знакомства с лектором.

Когда Ира на входе с важным видом сообщила, что она приглашена лично Петром Степановичем, охранник, позвонив кому-то, слегка поклонился уважительно и предложил следовать за ним. Уютно расположившись в гостевой ложе, Ира ободряюще кивнула совсем было растерявшейся маме и посмотрела на сцену. Там стоял небольшой столик, два кресла и кафедра, оборудованная микрофоном. Внизу в зрительном зале начинали постепенно собираться зрители. Вдруг Ира заметила Катю Симонову и Люду Ермолаеву, из другой части зала ей махала Рита Калугина, которая пришла сюда с мужем. Ира помахала в ответ. «Надо же, половина группы здесь! Откуда бы? Ну, конечно, то ли в четверг, то ли в пятницу студенческий профком говорил что-то о лекции знаменитого энского лектора, но мне-то было не до этого! Я ведь тогда еще со своей судьбой не встретилась. Но зато теперь я сижу в VIP-ложе, а те, кто подсуетился и купил билеты, сидят в лучшем случае в партере», – последняя мысль заставила Иру победно улыбнуться.

На сцене появился конферансье, он занял место за кафедрой. Зал постепенно затихал. Свободных мест почти не было. К своему большому сожалению, Ира совсем не обратила внимания на афиши, анонсировавшие сегодняшнюю лекцию.

Конферансье представил уже знакомого Ире Петра Степановича. Петр Степанович занял место за кафедрой и начал свое выступление.

– Рад приветствовать всех собравшихся сегодня здесь! Добрый вечер! Тема сегодняшнего выступления «Самореализующееся пророчество», хотя, наверное, правильнее было бы сказать «Зачем думать, что все плохо?». Я расскажу все, что мне есть сказать по этому поводу, затем вы сможете задать мне вопросы. Каким образом это можно будет сделать? – вопрос адресовался конферансье, который что-то ответил. – Вопросы можно будет задать при помощи записок. Я их прочитаю и отвечу. Итак, Зачем думать, что все очень плохо?

Одно время меня серьезно заинтересовал вопрос: почему люди предпочитают думать, что с их близкими «случилось нечто» очень плохое, если они задерживаются с работы или с праздника? Это, как мне кажется, вполне резонный вопрос. Например, с равным успехом можно предположить, что опаздывающий любимый выиграл по дороге в лотерею миллион долларов и побежал их тратить на шубу и новый автомобиль, – вот и задерживается немного. Почему бы нет?… Стоит лишь на мгновение событиям пойти по другому руслу и неожиданно для вас, как сразу оказывается, что все самое плохое и страшное или уже случилось, или вот-вот случится. Муж изменяет или попал под машину – кому как страшнее, выбирайте. На улице одни маньяки, и не одного приличного человека. При покупке обязательно обвесят или обсчитают. При крупной покупке – «кинут», как говорится, или отберут ваши сокровища с помощью силы и утюга. Если вы чихнули – это похоже на рак, да, это, наверное, рак, это совершенно точно рак и ничего другого кроме рака просто быть не может. Болит зуб? Обязательно будут сверлить долго и упорно, обязательно нерв придется удалять, и делать это будет студентка 4-го курса вместо врача. Да, кстати, наркоз не подействует. Вы помните об этом? В общем, увлекся я размышлениями на этот счет, пытаясь понять причины подобной любви к «накручиванию» неприятностей. Кое-что любопытное пришло-таки на ум, и я полагаю, что с вами вполне можно поделиться этими соображениями.