Провинциал - [35]

Шрифт
Интервал

— Что-о?! — Повертела тетрадь в руках. — Не вижу уравнения. Не ви-ижу! Двойка, Темин! После уроков зайдешь ко мне в учительскую. А это я забираю себе на память. Спасибо.

— Не унывай, кореш! Пожужжит и перестанет, — сказал после уроков Генка, провожая Ваню в учительскую. — Здорово ты ее списал, так похоже, ей-бо! Кто знал, что в тебе такие таланты дремлют!

Ваня сам не ожидал, что у него получится так здорово, но лучше бы не получилось, потому что теперь неизвестно, чем все кончится. Может, еще к директору потащат. Тот начнет: «Только из милости к твоей матери я взял тебя в переполненную школу, а ты позволяешь так вести себя!»

Но ничего страшного не произошло. Увидев Ваню, Анна Львовна сказала:

— Вот что, Темин. Я не против того, чтобы ты рисовал, но рисуй в свободное время, а на уроках математики занимайся, пожалуйста, математикой. Я думаю, твои художественные способности от этого не пострадают. Так? И давай рисовать с пользой. Видел нашу школьную стенгазету? Вот тебе бумага, вот краски, будешь художником. Материал для газеты уже есть. — Она протянула Ване несколько исписанных листков.

— Справишься?

— Конечно! — Ваня был рад, что нее обошлось, сияя, схватил протянутые листки.

Вечером он раскатал на письменном столе рулон белой бумаги, закрепил концы и стал думать, с чего бы начать. Наверное, с названия… Называться газета должна была «Ровесник».

Ваня долго решал, как бы покрасивее написать заголовок, чертил карандашом тонкие линии, но ничего интересного не получалось. Писать печатными буквами в одну краску не хотелось, а прописью не выходило. В конце концов он запутался в линиях, которые начертил, и с досадой отшвырнул карандаш.

— Ты чего буянишь? — весело спросил Егор. Он только что вылез из ванны, вокруг его головы было накручено чалмой мохнатое полотенце, от свежего лица исходил свет довольства и добродушия.

— Да вот, поручили! — Ваня с досадой кивнул на газету. — Ничего не получается!

— А ты постарайся.

— Да что я, не старался, что ли!

— Не нервничай, брате, жизнь дается один раз. Давай свою газету!

Через два часа газета была готова. Ваня, не дыша, глядел через плечо Егора, как быстро и легко бегает по бумаге его рука. «Ровесник» Егор написал в две краски — красную и белую, буквы выгибались тугими, широкими лентами и были похожи на рвущиеся на ветру полотнища — знамена или алые паруса. В два приема набросал Егор макет, удивительным почерком с виньетками переписал тушью заметки. Подмигнул Ване и в нижнем правом углу нарисовал человечка, склонившегося над чистым листом бумаги и вытирающего носовым платком огромные капли пота со лба. Под рисунком поставил подпись: «Художник Ив. Темин. 7 «б» кл.».

— Вместо юмора. Доволен?

— Ну ты даешь! — восхищенно выдохнул Ваня, боясь прикоснуться к газете. — Вот спасибо, Егор! Да я десять раз вне очереди полы подмету!

— Ловлю на слове! — засмеялся брат, он тоже, видно, был доволен своей работой.

Газету повесили на первом этаже в вестибюле, прямо напротив дверей, каждому, кто входил в школу, она сразу бросалась в глаза.

Перед началом уроков около газеты собралась толпа человек в двадцать. Ваня издали наблюдал. Посмотрев, одни школьники уходили, подходили новые, толпа гудела, до Вани долетало:

— Кто такой этот Темин? Ты его знаешь?

— Говорят, новенький.

— Да это из нашего класса! Законный парень!

— Вот это да! Газе-ета!

— Гениальность прет из мужика. Здорово!

Сердце Ванн бешено колотилось у самого горла, ноги не стояли на месте, хотелось подбежать, крикнуть: «Да это же я — Темин! Моя работа! Моя!» Чтобы все увидели, узнали, какой он, чтобы девчонки потом шептались за его спиной и показывали ему вслед: «Вон пошел Темин-художник!» Но не мог же он в самом деле подойти и сказать: «Это нарисовал я!» И Ваня стоял и стороне, всем своим видом показывая: «Да, я это сделал, но что тут особенного? Я скромно стою в стороне, я терпеливо жду, когда же наконец заметят меня и похвалят. Ив. Темин — я». И он хмурил лоб, словно старался вывести на нем морщинами свою фамилию.

Когда он вошел в класс, мальчики приветственно загудели, а девочки сладкоголосо заойкали.

— Привет гиганту прессы! — басом сказал Шебутыкин. — Ты не дремлешь. Теперь твой долг — сделать галерею портретов лучших людей нашего класса. Можешь начать с меня.

— Почему это с тебя? Вань, нарисуй меня, нарисуй, а? — подбежала к Ване Лена Станкевич. — Я тебе, знаешь, я тебе книгу подарю — рисунки Шишкина!

— Вань, Вань, меня нарисуй… — неслось со всех сторон. Ваня даже растерялся, но роль художника была ему чрезвычайно приятна и льстила в высшей мере.

На перемене к нему подошла Нина.

— А меня? — спросила она, краснея. — Только я не собираюсь дарить тебе Шишкина или что-нибудь в этом роде.

— Тебя?.. — спросил Ваня осевшим голосом. — Ты тоже хочешь?

Нина кивнула и, взяв его за рукав пиджака, тихо сказала:

— Только меня первой… А лучше — других совсем не рисуй. Хорошо?

— Ладно. Попробую. Сеансы…

— Что-что?

— Будешь ходить на сеансы. — Ваня удивился своей неожиданной смелости. — После уроков… останемся…

— Это зачем еще?

— Ну, рисовать…

— Я не могу ни сегодня, ни завтра, вся неделя у меня занята, знаешь, музыка, а потом — родственники приехали. Может, потом? Попозже? Но мне самой интересно, что получится, ой, я прямо умру от любопытства! Или остаться? Как думаешь? А? Ладно, останусь, только ненадолго. И смотри, чтобы никто не знал, а то будут потом… — Она махнула рукой.


Рекомендуем почитать
Варшавские этюды

Автор пишет о наших современниках, размышляет о тех или иных явлениях нашей действительности. Рассуждения писателя подчас полемичны, но они подкупают искренностью чувств, широтой видения жизни.


Людвиг

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Снова пел соловей

Нравственная атмосфера жизни поколения, опаленного войной, взаимосвязь человека и природы, духовные искания нашего современника — вот круг проблем, которые стоят в центре повестей и рассказов ивановского прозаика А.Малышева.


Все впереди

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Айгирская легенда

Это документальное повествование о строительстве железной дороги Белорецк — Карламан, о человеке труда. У лучших людей трассы, утверждает автор, мужество сплавлено с добротой, любовь к труду с бережным отношением к природе. Писатель не сглаживает трудности, которые приходилось преодолевать строителям, открыто ставит на обсуждение актуальные вопросы планирования, управления производством в их единстве с нравственным микроклиматом в коллективе, заостряет внимание на положительном опыте в идейно-воспитательной работе.


Пятая камера

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лунная радуга. Этажи

Юрий Николаевич Авдеенко родился в 1933 году в городе Азове. После средней школы служил в Советской Армии рядовым, сержантом. Затем окончил сценарный факультет Всесоюзного государственного института кинематографии.Данная книга состоит из двух повестей. «Лунная радуга» — повести о службе в армии, о росте курсанта и младшего командира, его патриотизме, вызревании характера и моральных качеств, которые сказываются и в мужской дружбе и в любви к девушке Лиле — дочери полкового командира, погибшего на трудных учения.


Дом, куда возвращаемся

В книгу молодого белорусского прозаика Василя Гигевича вошли рассказы и две небольшие повести: «Дом, куда возвращаемся» и «Дела заводские и семейные». В центре почти всех произведений писателя — становление характера современного молодого человека — студента, школьника, молодого специалиста, научного работника, родившихся и выросших в белорусской деревне.


Самолеты на земле — самолеты в небе (Повести и рассказы)

Повести и рассказы, вошедшие в сборник, посвящены судьбам современников, их поискам нравственных решений. В повести «Судья», главным героем которой является молодой ученый, острая изобразительность сочетается с точностью и тонкостью психологического анализа. Лирическая повесть «В поисках Эржебет Венцел» рисует образы современного Будапешта. Новаторская по характеру повесть, давшая название сборнику, рассказывает о людях современной науки и техники. Интерес автора сосредоточен на внутреннем, духовном мире молодых героев, их размышлениях о времени, о себе, о своем поколении.


Не хочу в рюкзак

Тамара Каленова, в недавнем прошлом студентка Томского университета, а теперь преподавательница древних языков, успела написать несколько рассказов и ряд повестей: «Нет тишины», «Шквальчата», «Не хочу в рюкзак», «Временная учительница».Детство Тамары Каленовой прошло на Кавказе, юность — в Сибири, и это наложило отпечаток на ее произведения.Герои ее повестей и рассказов — подростки и молодежь, главным образом студенческая.Все произведения Тамары Каленовой гуманны и раскрывают лучшие черты современной молодежи.