Провал операции «Нептун» - [25]

— К какому же вы пришли заключению?

— Точно не скажу, этот документ у меня не сохранился, Но, насколько вспоминается, я пришел к выводу, что добиться успеха невозможно. Так я и доложил начальнику генштаба, когда вернулся.

Память не подвела Цербеля. В журнале боевых действий ОКВ за 22 апреля 1943 года отмечено: «Посланный в 17-ю армию из ОКХ полковник генштаба Цербель доносит об оценках положения командирами 5-го корпуса, 125-й пехотной и 4-й горнострелковой дивизий. Из доклада явствует, что с нынешними силами продолжение наступления бесперспективно. (См. совершенно секретный доклад за номером 4512/43)»[69].

Все это означало лишь одно: операция «Нептун» провалилась. 23 апреля Руофф, оправдываясь перед Клейстом, обещал 24-го предпринять еще одну попытку. Результат? Армия доносила: «Наступление проведено всеми наличными силами. Однако оно пострадало оттого, что незадолго до его начала русская авиация совершила налет силами примерно 100 самолетов»[70].

В поисках виновного

Провал операции «Нептун» имел своеобразные последствия. Во-первых, фельдмаршалу Клейсту пришлось примириться с наличием Малой земли. Во-вторых, немедленно было назначено расследование обстоятельств, при которых потерпела крах операция, находившаяся под непосредственным наблюдением самых высоких штабов и выполнявшаяся по требованию Гитлера.

24 апреля в журнале боевых действий ОКВ было записано: «Главнокомандующий группой армий (фельдмаршал Клейст. — Л. Б.) представляет доклад о неудаче операции «Нептун». Наряду с невысокой боеспособностью пехоты главными причинами неудачи являются отсутствие внезапности, крайне невыгодная местность, численно превосходящий и очень упорный противник. К плану наступления претензий предъявить нельзя. (См. приложение, документ оперативного отдела за № 4610/43, сов. секр.)».

Так, видимо, и было доложено Гитлеру, которому ничего не оставалось, как принять к сведению объяснения одного из своих любимых фельдмаршалов. В действительности доклад Клейста лишь маскировал подлинные причины неудачи.

Начать с того, что местность была далеко не столь «невыгодна», как он докладывал. Советские позиции просматривались насквозь — от гор до моря. Только на западном фланге гора Мысхако давала обороняющимся некоторые преимущества. К тому же десантная группа 18-й армии оборонялась, имея в тылу море, а группа Ветцеля имела разветвленную и глубокую систему подвоза.

О численном превосходстве советских войск смешно говорить: у противника сил было в два раза больше. Практически в распоряжении Ветцеля был весь его корпус. Другое дело, что активные действия 18-й и 56-й советских армий не дали Руоффу и Ветцелю возможности для маневра. Но это явный просчет Руоффа, который по своему давнему обыкновению недооценивал боевые качества советского командования.

Что же касается плана операции, то Клейст просто-напросто покрывал свой и подчиненные ему штабы, о чем свидетельствуют документы, которые не были представлены в ОКВ, а остались для «внутреннего употребления».

Еще 22 апреля начальник генштаба спрашивал Клейста:

— Не слишком ли часто перегруппировывались войска?

Клейст отвечал:

— Очевидно, было бы правильнее наступать на участке 125-й дивизии и не пытаться «с ходу» взять гору Мысхако...

В соответствии с этим начальник штаба группы армий «А» генерал Грейфенберг запросил штаб 17-й армии:

— Верно ли, что в первый день вы пытались взять гору Мысхако?

— Конечно! — отвечали из армии. — Об этом корпус вам докладывал...

Клейст и Грейфенберг прикидывались незнайками. Они знали об авантюристическом замысле генерала Кресса и надеялись на его успех, хотя шансы были минимальными. Именно об этом «по неосторожности» донесло в гитлеровскую ставку командование 1-го авиакорпуса. Когда ему пришлось докладывать о причинах неудачи, то оно сообщило, что, во- первых, «оценка противника была произведена неудовлетворительно», во-вторых, сухопутные штабы «отнеслись к операции «Нептун» легкомысленно», в-третьих, попытка взять гору Мысхако «с ходу» предрешила неудачу[71].

Прочитав этот доклад, генерал Руофф пришел в бешенство и стал строчить опровержения, из которых можно сделать интересные выводы. В частности, он доказывал, что операция была подготовлена весьма серьезно: «Обе наступавшие на главном направлении дивизии — 4-я горнострелковая и 125-я пехотная — в свое время принимали участие в наступлении на Туапсе и поэтому обладали опытом боев в лесных и горных условиях, а также опытом взаимодействия с авиацией в подобных условиях».

Таким образом Руофф весьма неосторожно опроверг тезис Клейста о «недостаточной боеспособности» пехоты. Далее он отмечал: «То, что придется действовать на трудной местности, насыщенной позициями противника, не было новостью ни для корпуса, ни для 73-й, ни, особенно, для 125-й дивизии, которая осенью прошлого года принимала участие в подобном наступлении».

Еще один удар «ножом в спину» фельдмаршалу! Ведь если трудная проходимость местности «не была новостью», то как можно выдвигать этот довод в качестве одной из главных причин неудачи? Тем более, времени учесть все трудности было достаточно — операция неоднократно откладывалась.