Протокол для гувернантки - [4]
Девочка быстро проглотит медовые хлопья, вымоченные в молоке. У нее будет отдельная ложка, маленькая и пластиковая. Сперва вы не найдете, о чем говорить. Вы попробуете придумать что-нибудь, что можно рассказать сидящей напротив малышке, но вам все покажется излишним, вы переоцените важность первых произнесенных слов, все почудится слишком наполненным смыслом, так что вы ничего не станете говорить или почти ничего, возьмете ее пиалу и поставите в посудомоечную машину, нажмете кнопки, чтобы запустить мойку, скажете ей, чтобы она заканчивала собираться: пора выходить.
На улице вы увидите соседа, он резко поднимется, чтобы поздороваться с вами. Спросит, куда вы решили отправиться в такую замечательную погоду, и вы ответите, потрепав Елену по волосам, что отводите ее в школу. Сосед, вероятно, попытается поддержать разговор. Поправит бейсболку, оставив на ней черные следы. Продолжите свой путь. Никогда не оставайтесь с ним один на один слишком долго.
Тротуары будут приятными, широкими и обсаженными могучими платанами. Вы пройдете мимо других домов, таких же, как у родителей Елены, и между домами увидите просторные идеально стриженные лужайки, которые в выходные заполнятся резвящимися семьями, мангалами и газонокосилками. А пока в ясном небе туда-сюда будут сновать бабочки, шмели и тучи мошек. В вашей руке будет детская ладошка Елены.
Посередине окруженного низенькой стеной сада вы заметите дом с эркером, из которого выйдет мужчина с ребенком. Они спустятся по лестнице и быстрыми шагами пойдут впереди. Свежевыбритый мужчина поправит на ребенке толстовку. В ослепительном солнечном свете его черные волосы будут блестеть, словно парик.
Они повернут на перекрестке. Вы последуете за ними. Вас поприветствует задержавшаяся в саду соседка. Ответьте ей. Мужчина обернется.
Вы подойдете к школе. Там, перед школьным забором, вы встретите других детей, которых приведут взрослые, иногда даже целые семьи, и все они будут поправлять ранцы на плечах малышей, совать им в руки перекус, целовать в лоб, и вы повторите за ними всеми: ранец, перекус, поцелуи.
Елена присоединится к друзьям. К вам подойдет мужчина, тот, что выходил из дома с ребенком. Вы заметите на его лодыжке, не прикрытой темными джинсами, татуировку – две линии. Он незаметно сожмет ваше предплечье. Как ее зовут? Елена, ответите вы. Он продолжит: когда вы тут появились? Вчера. Когда уедете? Вы скажете, что вам это неизвестно. Он вытрет капельки пота над верхней губой. Боюсь не справиться, прошепчет он, а потом поймет, что все дети уже вошли в здание школы и взрослые тоже отправились по своим делам. Вы двинетесь за ними следом, каждый к своему саду, своей дорожке, своему крыльцу. Мужчина с татуировкой зайдет в свой дом, а вы пойдете дальше, к своему.
Сосед с мотоциклом по-прежнему будет у себя во дворе. Он отвлечется и улыбнется вам, вытирая руки о грязную майку. Проводит вас взглядом до самой двери. Запритесь. Вам еще долго будут слышны металлические звуки его инструментов. Стук, скрежет, царапанье. И еще ругань.
16.
Днем на вас навалится скука. Вы будете следить за тем, как ветер треплет плющ у входной двери. Вишневое дерево в глубине сада уже успеет зацвести, и вы сможете любоваться им часами. Ваши глаза будут снова и снова рассматривать все вокруг. Лужайку. Проходящих по улице людей. Цветущую вишню и проходящих людей. Плющ у двери – вы изучите его стебли, листья, новые побеги. Его корни-прицепки. Вы слегка приберетесь. Вскипятите воду. Воздух в доме покажется вам тяжелым, спертым. Вам захочется на улицу. Но придется дождаться вечера, чтобы вновь оказаться на свежем воздухе, увидеть широкие тротуары, мужчину с черными волосами, родителей, которые явятся за своими детьми, а потом быстрыми вереницами разойдутся по домам, и потом, около пяти часов, на улицах никого или почти никого не останется – из окна вы заметите лишь несколько промелькнувших теней.
17.
Первая неделя пройдет без волнений. Все будет на своих местах. Наступит вторая среда. В этот день вы поведете Елену гулять в парк, а еще на урок пения, для чего вам придется отправиться в другую часть района, но тротуары на этом новом маршруте будут столько же удобными. Вы пройдете мимо нескольких магазинчиков: обувного – c заставленной ботинками витриной, невыразительного – книжной лавки, в глубине которой пожилой мужчина будет ждать клиентов, которых вы так и не увидите, и парфюмерного бутика. Только в нем, расположенном на первом этаже здания более представительного, чем прочие, вы заметите нескольких пенсионного возраста покупателей.
Вы доберетесь до школы пения. Елена прижмет ладонь к поверхности стеклянной двери и с довольным видом громко объявит: это месье Ален, мой учитель. Она уберет руку, и под ней обнаружится щека молодого человека во фраке, стоящего на сцене оперы: одна его рука будет вытянута вперед, а другая прижата в сложенном виде к туловищу. Его лихорадочный взгляд будет направлен на партнера, полностью оставшегося за пределами кадра, за исключением пряди волос. Внизу картинки вы прочтете несколько рукописных слов: пение – наша страсть, наша миссия; а вверху – название школы:
Как поведет себя человек в нестандартной ситуации? Простой вопрос, но ответа на него нет. Мысли и действия людей непредсказуемы, просчитать их до совершения преступления невозможно. Если не получается предотвратить, то необходимо вникнуть в уже совершенное преступление и по возможности помочь человеку в экстремальной ситуации. За сорок пять лет юридической практики у автора в памяти накопилось много историй, которыми он решил поделиться. Для широкого круга читателей.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
Маленькая девочка со странной внешностью по имени Мари появляется на свет в небольшой швейцарской деревушке. После смерти родителей она остается помощницей у эксцентричного скульптора, работающего с воском. С наставником, властной вдовой и ее запуганным сыном девочка уже в Париже превращает заброшенный дом в выставочный центр, где начинают показывать восковые головы. Это начинание становится сенсацией. Вскоре Мари попадает в Версаль, где обучает лепке саму принцессу. А потом начинается революция… «Кроха» – мрачная и изобретательная история об искусстве и о том, как крепко мы держимся за то, что любим.
В самолете, летящем из Омана во Франкфурт, торговец Абдулла думает о своих родных, вспоминает ушедшего отца, державшего его в ежовых рукавицах, грустит о жене Мийе, которая никогда его не любила, о дочери, недавно разорвавшей помолвку, думает о Зарифе, черной наложнице-рабыне, заменившей ему мать. Мы скоро узнаем, что Мийя и правда не хотела идти за Абдуллу – когда-то она была влюблена в другого, в мужчину, которого не знала. А еще она искусно управлялась с иголкой, но за годы брака больше полюбила сон – там не приходится лишний раз открывать рот.
Натан Гласс перебирается в Бруклин, чтобы умереть. Дни текут размеренно, пока обстоятельства не сталкивают его с Томом, племянником, работающим в букинистической лавке. «Книга человеческой глупости», над которой трудится Натан, пополняется ворохом поначалу разрозненных набросков. По мере того как он знакомится с новыми людьми, фрагменты рассказов о бесконечной глупости сливаются в единое целое и превращаются в историю о значимости и незначительности человеческой жизни, разворачивающуюся на фоне красочных американских реалий нулевых годов.
История Вань Синь – рассказ о том, что бывает, когда идешь на компромисс с совестью. Переступаешь через себя ради долга. Китай. Вторая половина XX века. Наша героиня – одна из первых настоящих акушерок, благодаря ей на свет появились сотни младенцев. Но вот наступила новая эра – государство ввело политику «одна семья – один ребенок». Страну обуял хаос. Призванная дарить жизнь, Вань Синь помешала появлению на свет множества детей и сломала множество судеб. Да, она выполняла чужую волю и действовала во имя общего блага. Но как ей жить дальше с этим грузом?