Противостоять злу - [67]

Было ли Валерке стыдно, что он нажился на несчастье другого? Нет. Коршунов завидовал этому колхозному выскочке с периферии, имеющему богатых родителей. Ведь наркотики тот стал употреблять, имея много средств от родителей и родственников и тратя деньги на удовольствия и развлечения.

Коршунов наблюдал за падением товарища, извлекая из этого падения прибыль. Когда родители молодого наркомана приехали в столицу Среднеазиатской республики и увезли полуживого сына домой без диплома и уже без здоровья, Валерка лишь расстроился, что лишился источника дохода, и стал искать новых покупателей. Действовал Коршунов очень осторожно и хитро и ни разу не попался на торговле наркотиками, учась в институте.

Не удивительно, что Коршуновы старшие были не в курсе криминальных дел сына. Валерка хоть и продавал «медленную смерть», но сам никогда не пробовал ни уколоться, ни покурить. Он посредственно окончил институт, получил диплом и начал работать в институте гидромелиорации под началом отца.

Жили Коршуновы не бедно, но Валерке всегда не хватало того, что имели другие. Ему хотелось и машину как у Эдика, и бытовую технику как у Серёги, и большой дом как у Рустама. Причём, новые приобретения совсем не приносили радости, так как, получив желаемое, Валерка тут же начинал хотеть что-то другое.

Через три года после окончания Валерием института его отец получил повышение, и Коршуновы переехали в Москву. Жизнь понеслась, маня новыми соблазнами и постепенно загоняя Валерку в угол. Всё чаще и чаще перед ним ставился выбор, как жить, как поступать. На чью сторону перейти в этой борьбе темноты и света? Потакая своим страстям, идя на поводу у своих пороков, не раскаиваясь ни в одном совершённом злом поступке, Валерий всё больше и дальше отступал на сторону тьмы, на сторону зла.

Сейчас ему было пятьдесят пять лет. Он не имел ни жены, ни детей, ни друзей, зато контролировал большую часть рынка наркотиков, был богат и мог купить несоразмеримо больше, чем те люди, которым он завидовал.

Правда, завидовал пятидесяти пятилетний Валерий Алексеевич Коршунов уже намного реже. Он словно утратил способность испытывать любые сильные эмоции и жил по инерции, по привычке, бегая по кругу на привязи, и не мог с него сойти.

Жалел ли он о том, что многих лишил жизни, продавая наркотики? Нет. Жалел ли он о тех, кого убивал, боясь разоблачения, конкуренции? Нет. Жалел ли он о тех, у кого отнимал последние сбережения, недвижимость, родных, близких? Опять нет.

Коршунова мучила внутренняя пустота. Ни одного близкого человека, ни одного друга, ни одного родственника, кроме матери, выжившей из ума и проводившей большую часть суток в сонном состоянии. Она никогда не принимала наркоту, но много и часто спала. Могла заснуть сидя в кресле, на табуретке, даже в туалете. Сиделка, которую оплачивал Валерий, кормила старую Коршунову, поила и укладывала спать, не обращая внимания на происходящее в загородном особняке, где впрочем, Валерий появлялся довольно редко. В основном он жил в городской квартире, приезжая к матери, чтоб заплатить по счетам и дать деньги сиделке. Это он проделывал сам не потому, что не доверял своей «правой руке» Кириллу, а просто, чтоб делать в жизни хоть что-то безобидное, хоть что-то не криминальное.

Последний год был самым трудным для Коршунова. Уже давно не радовали его деньги, женщины и вино. Купить что-то для себя на деньги ему не хотелось, отдать кому-то было жалко. Женщины не тешили его, вызывая раздражение либо чрезмерной разговорчивостью, либо чрезмерной молчаливостью, либо самомнением, трусливостью, в общем, у каждой находил Коршунов сильный изъян, оправдывающий его равнодушие. От вина у Валерия болела печень и появлялась изжога. Он пробовал играть в рулетку, карты, но, проигрывая, злился, получая ещё больше негатива, чем от внутренней пустоты.

Самой большой проблемой Коршунова за последний год стала бессонница. Бессонница сильная, страшная. Валерий знал, как убивают наркотики, высасывая силы, волю, разум. Он никогда не прибегал к ним и вот теперь, словно в наказание, Коршунов имел их в любом количестве, не принимал и мучился. Слишком долго он презирал слабых наркоманов, слишком много говорил о их ненужности, о том, что убийство или гибель этих никчёмных от передозировки лишь очищает человеческое общество, улучшая генофонд его. Он пытался хоть как-то оправдать свой грязный бизнес и теперь вдруг понял, что иногда обстоятельства бывают сильнее человека. Что мучения бывают сильнее страха смерти, что нельзя судить других, будучи уверенным, что ты сам лучше, сильнее, умнее. Он даже не предполагал, что бессонница может быть такой тяжёлой и страшной.

А особенно тяжёлой бессонница стала после встречи со старой знакомой, которую Валерий не видел очень давно.

Лет двадцать назад понравилась Коршунову одна женщина. Очень красивой она ему казалась, но женщина эта, Олеся Латова, была женой компаньона по бизнесу. Нравилась она Валерию и внешне, и характером. Не зная, чем занимается её муж, красавица родила дочь, и, попав в их дом, Коршунов не мог наглядеться, как Олеся возится с дочкой. Муж Олеси очень боялся, что она узнает о настоящем происхождении того материального благополучия, в котором живёт. Он не хотел, чтобы кто-то из окружения Коршунова появлялся рядом с женой и дочкой, но совсем избежать этого не мог.