Противостояние - [20]

– Аттик Арбогаст, мой наставник во время учёбы на агента. Мой… – прежде чем закончить фразу, она заколебалась и завершила её, несколько приглушив голос, – мой ментор в лицее Ле Карре.

Фурия вопросительно повела бровью:

– Ваша школа агентов носит имя Джона ле Карре[12]? Автора шпионских романов?

– Мы – Академия, и ты нас не любишь, – ответил Арбогаст, – но книги мы любим так же, как ты. И, вне всяких сомнений, больше, чем он. – Аттик кивнул в сторону Финниана. – Тебе никогда не приходило в голову, что ты, барышня, может быть, связалась не с той компанией?

– Аттик Арбогаст! – повторил Финниан медленно. Его взгляд и тон были полны неприкрытой ненависти. Одним махом он вскинул пистолет и прицелился.

Ответный удар грянул с такой скоростью, что Фурия едва успела понять, что произошло. Взмахом руки Арбогаст отбросил Финниана назад и поднял в воздух. Казалось, некая невидимая рука всё сильнее сдавливала его горло. Руки Финниана судорожно хватались за шею, пытаясь освободиться, но не находили ничего, что они могли бы отбросить от себя. Так и повис он над полом, болтаясь в пустоте, словно в невидимой петле, свисающей с потолка. Его лицо сначала стало красным, потом посинело, выдавая сильное удушье. Мучительный хрип вырвался изо рта, и сразу вслед за этим прекратилось паническое подрагивание ног.

– Аттик! Отпусти его! – крикнула Изида.

У Фурии молнией блеснула мысль: броситься к юноше и попытаться снизу поддержать его ноги. Но инстинкт опередил её: с вибрирующим клёкотом у неё в руке распахнулась петушиная книга и тотчас же расщепила страничное сердце.

Оценив её проворство, Арбогаст поморщился: поток смертоносной силы, без раздумий посланный в его сторону, вызвал у него только улыбку. Его собственная сердечная книга всё ещё висела на поясе; сквозь приоткрывшуюся щель из страниц вырвался пылающий свет. Чтобы воспользоваться её силой, Арбогасту даже не пришлось бы открывать книгу. Ударная волна захватила и закружила Изиду, но иссякла, не долетев до Арбогаста. Фурия в ярости завопила и выпустила второй поток, на этот раз в сочетании с шаровой молнией, пробившей дыру в стеклянном куполе над Арбогастом и обрушившей на него град осколков. Он стоял невозмутимо, как под летним ливнем, посреди этого звенящего фонтана, отразив и это нападение без особого труда.

Позади Фурии Финниан упал на пол, отплёвываясь и откашливаясь. Она подбежала к нему и крепко обняла, пока он не отдышался. При этом она обнаружила пистолет, подняла его и какое-то время взвешивала его в руке.

– Отдай его мне! – крикнула ей Изида.

– Нет!.. – прохрипел Финниан.

Но Фурии было ясно, что следующую атаку Арбогаст безнаказанной не оставит. И коль скоро Изида самое опасное своё оружие – страничные сердца у неё в груди – держала вне игры, было разумнее не давать чужаку дальнейших поводов для контрударов.

Без лишних слов она бросила Изиде пистолет. Та играючи поймала его и сунула обратно в ранец.

– А ты откуда такая взялась? – бросил Арбогаст Фурии. На его плечах и в волосах, словно льдинки, сверкали осколки стекла. Поскольку от неё ответа не последовало, он пожал плечами: – Впрочем, до тебя мы доберёмся позже.

Фурия склонилась к уху Финниана:

– Ты знаешь его?

В его глазах вспыхнула ненависть, но он и без нападения Арбогаста выглядел ужасно – сказывались месяцы в Мардуковых бастионах.

– Генеральный агент Академии… Это значит, что он располагает особым доверием дома Кантосов… Он – убийца моих друзей…

– Террористов, – пояснил Арбогаст, от которого не ускользнули их переговоры вполголоса.

Аттик безмятежно стоял среди бесчисленных трупов Мардуковой банды, и казалось, его совершенно не трогало, что, возможно, к ним уже приближался следующий отряд охраны. Может, он и в самом деле перебил всех, кто находился в штаб-квартире короля клоаки.

Особое доверие дома Кантосов. Кантосы были могущественнейшим из трёх родов, составлявших руководство Адамантовой Академии. Два других, дом Химмелей и дом Лоэнмутов, находились в Совете трёх семейств на равных правах, а Кантосы на протяжении многих лет вершили судьбы Академии. Единственная дочь Кантосов Ливия исполняла обязанности рупора Совета. Её миленькое личико было, наверное, самой коварной маской из всех, за которыми Академия скрывала своё истинное лицо.

После столь высокомерного выступления не стоило и удивляться, что Аттик Арбогаст был приближённым трёх домов. Но было и кое-что другое, что поразило Фурию.

– Все эти люди, – проговорила она, указывая на мёртвых, – были подчинёнными Мардука. То есть, раз он владеет планом Санктуария, Академия у него в руках. Что же будет, если он всё это увидит?

Создавалось впечатление, что Арбогаст забавлялся от души.

– Подлинного плана Санктуария здесь никогда и не было, – произнёс он с усмешкой. – Это был всего-навсего слух, который мы распустили для вас. Мардук с готовностью вступил в эту игру, в благодарность за что мы и дальше отдаём гетто в его полное распоряжение. Да, признаюсь, относительно того, насколько велики ваши силы, я оставил его в неведении: просто не хотелось, чтобы он переусердствовал с мерами предосторожности. Придётся ему добыть себе парочку новых головорезов, но, я думаю, это он переживёт.