Противостояние - [5]

Не меньшего личного участия требовала и школа будущих Торговцев. Несмотря на постоянный приток свежих воспоминаний, оказавшийся великим воином своей современности Шу’эс Лав слабо управлялся на преподавательском поприще, и его ученики развивались скорее самостоятельно, чем под верным наставничеством и правильным опекунством. Там следовало вдумчиво разработать методики, составить планы и показывать новые отработки на личных перемещениях. А баюнгу как раз последнее действо до сих пор графом запрещалось. Так что никто Светозарова там заменить не мог даже по умолчанию.

Очень обижался работающий нынче в поте лица на выемке сокровищ друг Прусвет. Разумный кальмар просил уже давно Торговца наведаться в родной мир «пронзающих камни», в мир Шелестящего Песка, да помочь с выживанием вымирающему виду разумных. А тут даже не нашлось времени проведать его в сокровищнице, а уж тем более мотнуться с ним за десятком иных разумных кальмаров, которые бы помогли достать сокровища за несколько дней вместо предстоящего целого месяца. Совесть скребла по душе постоянным раскаянием.

Также совесть жгла по всем иным невыполненным обещаниям: запустить развитие герцогства Томной Печали в мире Лейшанов. Наведаться в Лудеранский лес к баронам-землянам, которые грозились не делать свадьбы без его присутствия. Помочь разобраться с наследием, вещами Шу’эс Лава. Выручить из тюрьмы в мире Ситулгайна соседа, друга, академика Курстюнгрьюма и попутно отомстить неким силам, придумавшим карту польеди, регистрирующую любые передвижения при телепортации. Проверить вместе с баюнгом его воспоминание о сумасшедшем отшельнике, который якобы тоже видел разноцветные створы между мирами и бывал на Опорной Станции межмирского пространства. Ну и его личного присутствия обязательно ждали на последнем этапе оживления второй магической сущности, которая сейчас взрастала во второй колыбели с волшебной суспензией.

Это те дела, что покрупней. О мелких и бытовых проблемах и вспоминать не хотелось. Но это не значило, что они решатся сами по себе, без участия или непосредственного вмешательства Торговца.

Но все это осталось где-то там, в далеком прошлом или в неизвестном пока будущем. Сейчас Дмитрий Петрович Светозаров приближался к горам, посматривая то на свой виртуальный экран на забрале капюшона сюртука, то на цепочку следов по обмелевшим барханам. Но как он ни был насторожен и готов ко всему, только камера наружного наблюдения успела засечь, сфотографировать, а потом и увеличить некое движение на километровой высоте горного хребта. Увы, фото получилось лишь в последней стадии движения неведомой птицы. Она, видимо, покинула место своей дремы на скале и юркнула в одну из многочисленных дырок: наружу торчал только пучок странных, бесцветных перьев.

«Однако! – воскликнул мысленно Торговец. – Здесь не просто живые существа остались, а еще и птицы летают? Или это нечто из породы страусовых? В прошлый подсмотр мне ничего такого на глаза не попалось… Хм! А что, если это Крафа что-то чудит? Может такое быть? Вряд ли. Сидеть на такой жаре, а потом мне показывать пучок торчащих наружу перьев? Делать ему больше нечего! Наверняка где-то у озер ошивается да лягушками закусывает. Хотя потом в те дырки следует заглянуть обязательно. Вернее, послать летающего разведчика».

Он сделал себе пометку и слегка скорректировал свой полет в сторону уже хорошо различимых с высоты полета пещер, которые виднелись у подножия гор. Наверняка враг прошел в одну из них, значит, именно там придется его разыскивать. Ну и конечно же, именно там состоится главный бой между непримиримыми противниками.

Глава третья НЕУЧТЕННАЯ СИЛА

Ни граф Дин Светозаров Свирепый Шахматный, ни Гегемон, владыка всех миров Крафа не ведали одной пикантной детали: кроме них в недрах горного хребта из уникальных минералов находилась еще одна разумная сущность. А если бы вдруг узнали об этой сущности да поняли ее намерения и образ мышления, вид существования и возможности, то бежали бы без оглядки через пустыню хоть пешком, хоть ползком, хоть без перьев. Но, увы, каждый чувствовал себя сильнее возможного соперника и готовился дать ему достойный бой. И даже краем сознания не догадывался о более сильном, по крайней мере у себя дома, в своей родной среде, противнике.

Существо было большое. На несколько десятков, вернее, даже сотен тонн общей массы. Причем оно могло делиться, видоизменяться и действовать где угодно, какими угодно малыми своими частичками. Вплоть до развоплощения всего себя и преобразования в маленькие, полные живого яда тучки.

Существо было разумное. Вернее, могло бы считаться им в полной мере, не будь оно больно от рождения и не будь у него совсем иного, не подвластного людям мировоззрения. Моральные принципы отсутствовали. Жалости или понимания не было и в помине. Зато имелась звериная хитрость, дальновидный просчет каждого действия. Целесообразность всего существования – выжить любой ценой, создав при этом как можно большие резервы питательной клетчатки и, самое главное, высокомолекулярных органических веществ.

Существо жило очень долго. Если бы люди посчитали по земному летоисчислению, то совсем недавно ему бы исполнилось одиннадцать тысяч лет.