Противостояние. - [15]

— Месяц назад, а что? — Удивилась Катарина, и тут ее взгляд зацепился за два плоских ранца. — Ты что, действительно…?

Кайл перебил ее:

— Все потом. Иди, переодевайся. Выезжаем через двадцать минут. Твою винтовку я уже вычистил и проверил. Двух полных обойм на каждого должно хватить. Но я на всякий взял еще россыпью.

Ругнувшись, Катарина небрежно поставила цилиндрик гранаты на журнальный столик и ушла переодеваться. Кайл, проводив ее взглядом, только хмыкнул и, прикрепив газовую трубку, принялся неторопливо собирать снайперское чудо инженерной мысли.

Апачай, действуя в своем репертуаре, молниеносно подскочил к телефону:

— Апа… Ваш ребенок в заложниках! — Радостно поделился он, прежде чем Мию выхватила у него из рук трубку.

— додзё Рёдзанпаку! Фуриндзи у аппарата!

В трубке послышалась какая-то возня, и донесся весьма раздраженный голос Сио:

— Кароче, Мию… Кеничи похитили! — Мию вздрогнула, — в семь вечера назначен обмен… на Госье. Я иду на обмен, передай всем, чтоб не беспокоились — я верну его.

— Я иду с вами!

— Но…

— Без "но"! Прошлый раз вы с ним тоже не взяли меня, теперь что делать? Диктуй адрес! — Мию достала из тумбочки, на которой стоял телефон, записную книжку с прикрепленным карандашом. — Все записала, буду у вас через полчаса-час!

Повесив телефонную трубку, она сняла фартук и, поднявшись к себе в комнату, набросила куртку со множеством карманов:

— Ренка, собирайся! Через пять минут жду у ворот!

— Что-то случилось? — Удивленно спросила соседка по комнате, поправлявшая прическу после тренировки. — Куда?

— Кеничи взяли в заложники. Думаю, будет интересно. — И вышла.

Меня привезли в какое-то высотное здание в центре города. Нас встретили еще четыре девушки. А вот это уже плохо! Мастер и шесть учениц с ножами в обуви…

Вчетвером мы поднялись на сороковой этаж, где мажордом, раскланиваясь и лопоча что-то по-французски, вешал слащавые уверения на уши Кристофе Эклер.

Меня усадили за стол, сервированный по высшему разряду. Напротив меня села Кристофа, одним лишь своим ехидным выражением действуя на нервы.

Подали меню.

Две ученицы стояли в метре позади меня, словно охрана, выполняя функцию надзирателей, чтобы я чего не выкинул. Положения обеих было удобным для атаки ногами, а точнее — ножами, спрятанными в подошвах у носков туфель.

Кристофа, тоже по-французски, обратилась к официанту, делая, видимо, заказ. Тот, кивнув, удалился. Я посмотрел на французские названия блюд. Ни одного знакомого названия. Посмотрев на официантку, спросил:

— А русская или украинская кухня у вас есть?

Судя по широко распахнувшимся глазам, вопрос ее удивил, но она утвердительно кивнула. Отлично, раз плачу не я!

— Украинский борщ с мясом и пампушками. Несколько зубчиков чеснока, жаренный с грибами картофель, котлеты по-киевски, салат оливье и яблочный сок. Хлеб — обязательно черный!

Записав заказ, несколько ошарашенная официантка удалилась. А я расслабленно откинулся на высокую спинку стула.

— Любишь иностранную кухню? — Поинтересовалась Кристофа.

— Да. Но, увы, часто позволить себе ее не могу — бюджет не позволяет. Но от этого еда становится даже желаннее.

Та рассмеялась:

— Узнаю привычки Сакаки! Он точно так же относится к выпивке!

— Я так понял, что вы с учителем давно знакомы?

— Когда-то давно были в одной команде. — Кристофа, помахав помидоркой, наколотой на кончик вилки, продолжила. — Я, англичанин Майкл Рафуто и Сакаки когда-то были непобедимой командой. Это время навевает столько хороших воспоминаний! Мы громили десятки организаций, производивших и распространявших наркотики, когда полиция боялась даже вздохнуть в сторону мафии, хотя и сейчас боятся… Кстати! Сио-чан, как всегда упрям?

— В смысле…?

— Несмотря на запрет, он не смог избавиться от привычки убивать — бедняги умирали в муках, дети — в слезах. Стариков выматывал до смерти. Работа стала для него всем, после того, как Бранты не стало?

— Бранты?

— Его старый друг, его убили у него на глазах… — Отмахнулась, Кристофа, продолжая свой концерт. — Кстати, я весьма удивлена: Сио-чан завел себе ученика!

Она пригубила из бокала. От нее веяло опасностью и еще ее эмоции складывались в непреодолимое чувство, будто она не то, чтобы лжет, но — недоговаривает…

— Вот однажды мы после нападения похоронили их заживо…

— Могу поспорить, учитель в этом не участвовал, — спокойно ответил я.

От нее повеяло удивлением и растущим раздражением. Взгляд цепких глаз потемнел, пристально меня рассматривая. Хорошо, что я уже поел, а то бы подавился едой под таким взглядом.

— Ты догадлив, ученичок! — Она сделала трогательно-печальное лицо. — Он заставлял нас делать всю грязную работу по зачистке…

— И вы согласились? Вы? Мастер редкого стиля с отличной подготовкой? — Слегка насмешливо спросил я.

— Я жила во Франции в бедной деревушке… Наша семья была настолько бедной, что есть было нечего не только родителям, но и мне с братьями и сестрами. — Из ее глаз неожиданно потекли слезы и она, бросив столовый прибор на тарелку, закрыла ладонями лицо. — Я была старшей в семье, приходилось изыскивать различные способы добыть деньги и продукты для пропитания. А после смерти родителей мне пришлось растить их самой… Этот мир преподал мне слишком хороший урок…