— Курить — здоровью вредить! Давайте быстренько закончим, а потом курите хоть до посинения. Это же вам сейчас в курилку переться, потом обратно.
— Нам не трудно. Паша может с нами пойти, сделать несколько кадров, может это будут как раз самые лучшие кадры?
— Мальчики, мне кажется, Боря всё-таки прав, — вступает Минерт. Быстро отсняли последнюю постановку, быстро разбежались.
— Неля, ты плохой товарищ, ты не поддерживаешь коллектив, — отчитывает девушку Шалмин. — Я вот сейчас настучу этому комсоргу по кумполу, он и отвянет.
У Минерт тоже появляеся гениальная идея.
— Сейчас я сбегаю на кафедру, у отца там должны быть какие-нибудь старые чертежи. Мы бросим несколько листов на пол, сами соберемся вокруг, а Пашка влезет на стол и сделает несколько фоток сверху. Если еще свет на лица направит, получится очень эффектно.
Рогов по привычке начинает командовать — Так Марина, Инна встаньте вот туда, Вань ты за Марину зайди, Серёга, ты самый высокий, сделай ручкой указующий жест, как будто, ты тут самый главный.
— Борька, а чего это ты тут раскомандовался, — Ромашкина начинает возмущаться. При этом она театрально закатывает глаза и всплёскивает руками. Жаль, если Паша не успеет среагировать на этот спектакль. Она девушка резкая, настроение у неё меняется каждую секунду.
— Инна, ты не выступай, нам сейчас поскорее надо с этим делом закончить, раз уж мы взялись Паше помочь. Давай сделаем, как Борька говорит, а Минерт подойдёт и Паше останется только фоткать.
Пока мы располагались для очередной композиции, прибежала Нелька с целой охапкой чертежей.
Смотрите, народ, какие клеевые чертёжики! — Радостным возгласом она обращает на себя наше внимание. — Вы пока свою постановку завершайте, а я, чтобы времени не терять, начну композицию из них тут раскладывать.
Ещё час все разбежались, только Самарович в холле третьего этажа аккуратно складывал в сумку оборудование. Рогов сидит на подоконнике и ждёт.
— Как считаешь, будут хорошие кадры?
— Не меньше трёх. Вот смотри, — Нелькин с верхним ракурсом, это раз. С шеренгой, помнишь, ты так забавно снизу подсветил, это два. Ну и ещё какой-нибудь кадр выцепишь.
— Мне кажется, тот с Ромашкиной, когда она руками махала, тоже ничего должен получиться.
Новосибирск. Аэропорт «Толмачёво» Самарович. 15 октября
Последний день приёма фотографий на конкурс — суббота, уже во второй половине дня в аэропорту «Толмачёво» Павел метался в зале вылета. В руках он сжимал аккуратную папку двенадцатого формата, обёрнутую в оберточную бумагу. Ему необходимо было успеть на этот самолёт, потому что в шесть часов пополудни в стенах редакции журнала «Смена» заканчивался приём работ.
Его внимание привлека миловидная брюнетку лет тридцати в синей курточке.
— Извините, пожалуйста, — Павел был сама любезность, — вы в Москву летите?
— В Москву, а что? — приветливо улыбнулась девушка в ответ.
— Мне очень нужно именно сегодня передать вот этот материал, — Павел показал пакет с фотографиями. — Тут фотографии на конкурс, а сегодня в шесть последний срок.
— Ну, я даже не знаю. В принципе, у меня сегодня в Москве срочных дел нет. Муж обещал встретить в Шарике и домой отвезти. Он у меня очень строгий. Если только редакция по пути окажется. Какой адрес?
— Бумажный проезд, 14. Это рядом с Савёловским вокзалом. Из Шереметьево по Ленинградке прямо и у Таганки налево.
— Вроде бы по пути. Сейчас у нас три, через полчаса вылет, ещё через четыре часа мы в должны быть на месте. Багажа у меня нет, значит, минут пятнадцать займёт выход в город. Ехать до центра минут сорок пять. Слушайте, молодой человек, а ведь успеем. Давайте ваши шедевры. Попробую вам помочь. Телефон мой возьмите и позвоните сегодня вечером.
— Отлично! Я и сам вас хотел об этом попросить. Меня, кстати, Павел зовут, а вас? — Паша быстро проговаривает весь этот текст, одновременно протягивая девушке коробку конфет «Птичье молоко».
— Очень приятно, меня Марина. Девушка почти выхватила у Пашки из рук пакет и скрылась в направлении зоны вылета. Раскрыть коробку конфет она даже не успела.
Москва. Редакция журнала «Смена». Марина. 15 октября
Самолёт опоздал. Марину в «Шарике» никто не ждал. Со своим парнем она поругалась ещё месяц назад, поэтому пришлось идти на 851 автобус и трястись на нём до Речного вокзала, а потом восемь станций на метро. Когда она выходила со станции «Савёловская», до окончания приёма оставалось всего полчаса.
…
— Милая женщина, здравствуйте, а кому можно отдать фотографии на конкурс? — обратилась она к тетке, сидевшей в стеклянной будке на вахте.
Та, не спеша, повернулась к ней всем корпусом и исподлобья посмотрела в её сторону, казалось, что она не видит ничего и никого.
— И тебе не хворать, девочка, — после затянувшейся паузы произнесла эта тумбообразная тётка. — Что ж ты, милая, так долго собиралась? Закончился приём работ. Михаил Григорич лично забрал последние.
— А может, вы меня пропустите? Очень обидно ведь! Я через полстраны, на всех парах летела из Шереметьево и на самом финише узнала, что поезд ушёл. Будьте так добры, пропустите меня к вашему директору, может он смилостивится? Ведь в журнале черным по белому было написано, «окончание приёма работ 18.00».
