Протеже советника. Подчинить тени - [62]

— Твой отец узнал про Кэсси?!

^{— Да}.

Природница не на долго замолчала, словно ей было трудно говорить.

— Я люблю твоего брата. И мне очень больно, Тил… И еще больнее от того, что я говорю или делаю. Не хочу, чтобы он страдал или сделал какую-то глупость из-за меня. Пытаюсь отдалиться, но получается слабо.

Кассандра все-таки заплакала, и я обняла ее, гладя по голове.

— Почему так? Почему, стоит одной из нас обрести счастье, как у другой начинаются неприятности? — спрашивала она мне в плечо сквозь всхлипы. — Чем мы провинились, Великая Мать?!

Раздавшийся стук в дверь, прервал наше уединение. Кассандра вскочила и поспешно скрылась в ванной. А я пошла посмотреть, кто там, не желая никого впускать в комнату.

— О! Ты вернулась, Тил! — обрадованный Севиндж расцвел в улыбке.

— Привет, Сев. Ты что-то хотел?

Я вышла в коридор и облокотилась на дверь спиной, демонстрируя, что не собираюсь приглашать его внутрь.

— Занята? — он ткнул пальцем, как бы указывая мне через плечо. — Мне пора ревновать? Я скорчила мину, демонстрируя, что не настроена на зубоскальство.

— Ладно-ладно, шучу. Я, собственно, и не в гости пришел, — он продемонстрировал зажатый подмышкой учебник. — Тебя зовет мэтр Такул. Срочно. Загляни в лазарет.

— Хорошо. А не знаешь, что ему понадобилось?

— Говорит, лорд Яррант дал поручение прямо сегодня заняться твоим здоровьем. Какие люди о тебе беспокоятся! С чего бы это?

Док скорчил многозначительную гримасу.

— Хорошо. Ты со мной?

— Нет, пойду к себе. Вздремну перед дежурством, вечером меня ждет куча грязных пробирок.

Севиндж красноречиво зевнул.

Попрощавшись с ним, я вернулась, чтобы предупредить Кассандру, что отлучусь, и поспешила вниз. В отличии от Дока, я хорошо знала, отчего мое здоровье не безразлично лорду Сатему. К тому же следовало продолжить мое лечение, ведь три дня еще не прошло.

Рука привычно легла на грудь, и не обнаружила там амулет вызова. Ой! А я и не вспомнила о нем ни разу с тех пор, как советник меня спас. Наверное, остался у него дома. Плохо, конечно. Без этого маленького камня в виде кошачьей головы, я вдруг почувствовала себя беззащитной. Решив, что не будет такой уж большой наглостью спросить о нем у самого лорда Сатема при встрече, я распахнула дверь лазарета.

— Мэтр Такул? Это Тилирио Нэппингтон! Мэтр Такул, вы здесь?

— Я здесь, — ответила мне Дариа Яррант, бывшая жена советника. — Отличную я выбрала приманку. Ты всегда так пунктуальна, когда звучит его имя?

Кошачьей походкой она приближалась ко мне, а я отступала назад, осознавая, что от матерой оборотницы мне не убежать. Та и без трансформации в зверя была готова к погоне, одетая в обтягивающие штаны, не скрывающие изящных форм. Простую блузку на пуговицах с подкатанными рукавами и удобные короткие сапожки. Странный наряд для принцессы или жены советника, но ей шло.

Этой роскошной и утонченной женщине пошло бы все, что угодно, как только лорд Сатем мог с ней развестись? Красавица продолжала надвигаться, загоняя меня в угол между дверью и шкафом.

— Что вам от меня нужно?! — выкрикнула я в отчаянии.

— О! Об этом ты узнаешь чуть позже.

Резким движением правой руки она провела от локтя к запястью левой. На коже тотчас проступил серебряный переливающийся рисунок — перевитый в бесконечность змей, пожирающий собственный хвост.

— Уроборос. Ты задержана для допроса.

Это оказалось такой неожиданностью, что я даже подавилась воздухом.

— Вы из «Уробороса»?! Невероятно! — я помотала головой, отказываясь верить.

— Идем, Тилирио. У нас к тебе множество вопросов.

Она протянула мне руку, и я, чуть помедлив протянула свою.

Голова снова кружилась, я по-прежнему не чувствовала магию. Совсем. Ни одну из энергий. Это пугало и нагоняло панику. Мне так и не сообщили, что стало этому причиной, только подтвердили, что так и должно быть.

На абсолютно белом столе моей маленькой стерильной камеры стоял лишь стакан воды. Я сидела на стуле, гипнотизируя его взглядом. Пить хотелось ужасно, но после последнего раза, было страшно снова довериться. В «Уроборосе» умели добывать сведения. Только вот мне нечего было им сказать.

Дверь камеры отъехала в сторону, и я снова увидела Дариа.

— Как дела? — бодро поздоровалась она и даже улыбнулась.

Улыбка вышла фальшивой, и я это заметила.

— Можете не стараться мне понравиться. Вы немного опоздали с этим делом.

Я устала от всего происходящего и растеряла остатки вежливости. Мне было все равно, кто она. Хоть принцесса, хоть глава отдела допросов, хоть сама Великая Мать.

Она словно бы и не заметила моего равнодушия. Только выплеснула из стакана воду, от чего жар у меня внутри вспыхнул с новой силой. Надо было напиться, пока была возможность. То, как равнодушно промелькнула эта мысль, меня напугало. Кажется, они меня сломали…

— Приступим, — она положила перед собой бумаги.

— Я не имею отношения к смерти жреца в столичном храме Вилкой Матери, не подстрекала к убийству девушки в Сатор-Юти и не пыталась повлиять на разум декана Ланме. Не замышляю ничего, против советника, его дочери, императора и его наследников. Я, вообще, не знаю, о чем вы, — повторила уже в тысячный, наверное, раз, даже не дожидаясь вопросос.