Пространство психосоматики - [34]
Концептуальная модель СПП понимает под поведением процесс функционирования психического. Поведение может рассматриваться с системного, содержательного, функционального и структурного ракурсов. Системный ракурс поведения предполагает единство и целостность процесса поведения (И.М. Сеченов), содержательный основан на концепте «динамического стереотипа» (И.П. Павлов), функциональный – на концепте «доминанты» (А.А. Ухтомский), структурный – на концепте «отношение знак-значение» (А.С. Выготский), (Курпатов А.В., Ковпак Д.В., 2000). С другой стороны, концептуальная модель СПП позволяет выделить содержательные континуумы, в которых разворачивается процесс поведения («аспекты поведения»), к их числу относятся: поведение тела, поведение перцепции, апперцепционное поведение, речевое поведение и социальное поведение.
С точки зрения содержательного ракурса соматоформное расстройство представляет собой целостный динамический стереотип, включающий в себя как психические, так и соматические компоненты, актуализирующийся целиком под воздействием определенных инициирующих агентов (как «внешних», так и «внутренних» стимулов) и воспроизводящий ряд последовательных действий (Павлов И.П., 1946), характеризующихся как «симптом». Поскольку динамический стереотип, будучи свойством больших полушарий, объединяет отдельные условные рефлексы в определенной последовательности в единое целое (Асратян Э.А., 1983), соматоформное расстройство – это система взаимосвязанных элементов, обеспечивающих некие психические потребности посредством операций с соматическими явлениями.
С точки зрения функционального ракурса соматоформное расстройство представляет собой «симптом», действующий по принципу доминанты, то есть характеризующийся повышенной возбудимостью, стойкостью возбуждения, способностью к суммации возбуждений, а также инерцией (Ухтомский А.А., 1950). Основной чертой доминанты является ее способность создавать господствующее возбуждение, накапливающее в себе возбуждение из отдаленных источников, с торможением способности других центров реагировать на импульсы, имеющие к ним прямое отношение. Иными словами, доминанта («симптом» соматоформного расстройства) есть очаг возбуждения, который, возникая, привлекает к себе сторонние возбуждения, протекающие в других центрах, подкрепляется за их счет, благодаря чему усиливается и поддерживается работа доминанты («симптома»). При этом активность других центров затормаживается, а внешнее проявление их работы ослабляется, замедляется или вовсе нивелируется.
С точки зрения структурного ракурса соматоформное расстройство представляет собой динамический стереотип, функционирующий по принципу доминанты и располагающий свои составляющие на уровнях «знаковой» системы и системы «значений» (Выготский Л.Г., 1996). Этот ракурс является наиболее сложным и потому разработан концептуальной моделью СПП самым подробным образом. Суть «отношение знак-значение» может быть сведена к оппозиции сознания и неосознанного, существенных противоречий, возникающих в этом содействии-противопоставлении.
«Симптом» соматоформного расстройства, будь то паническая атака, сопровождающаяся вегетативным приступом, или же ипохондрическое расстройство, не предполагает наличия некой определенной, единой, инвариантной для всех соматоформных расстройств причины. Таких «оснований», приводящих к возникновению соматоформного расстройства, согласно нашим представлениям, может быть три[25]. Во-первых, «симптом» может быть необходим для неосознанного решения какой-то определенной жизненной задачи индивида. Во-вторых, «симптом» может быть следствием (также своего рода решением) неосознанной фрустрации какой-либо значимой потребности индивида. В-третьих, «симптом» соматоформного расстройства может оказаться следствием сверхсильной, избыточной реакции индивида на психотравмирующий фактор (содержащий в обязательном порядке непосредственную угрозу для жизни), которая – эта реакция – закрепляется по механизму условного рефлекса, а далее разрабатывается в психическом, приобретая все более загадочные и сложные формы.
Приведем примеры такого рода «оснований» для развития соматоформного расстройства.
Для первого «основания» характерен следующий пример. Прапорщик МВД 32 лет, подразделение которого неоднократно направлялось для участия в боевых действиях в Чеченской республике, обратился в Клинику неврозов им. академика И.П. Павлова с жалобами на «медвежью болезнь». Симптомы кишечной диспепсии наблюдались у данного пациента в старших классах школы и во время службы в армии, что он связывал с «курением на голодный желудок». Однако эти проявления постепенно редуцировались и не возникали вплоть до 1995 года (периода, когда подразделение пациента стало направляться в Чеченскую республику). Особенностью «симптома» данного пациента было то, что позывы на дефекацию возникали у него в тех случаях, когда осуществить ее оказывалось затруднительно (или вследствие отсутствия туалета, или при невозможности отлучиться), чаще всего «на задании». На вопрос психотерапевта, был ли пациент, как и его сослуживцы, в Чечне, последовала выраженная эмоциональная реакция, сопровождавшаяся раздраженными и недоуменными репликами: «Как я с „этим“ могу поехать в Чечню?!» И уже на этапе психотерапевтической диагностики и далее в процессе лечения стало очевидно, что данный соматоформный «симптом» служил данному пациенту в качестве повода избежать нежелательной для него поездки в Чечню. На уровне сознания (уровень «знаков») допустить собственную «трусость», желание избежать рискованного участия в боевых действиях (уровень «значений») он не мог, поэтому задача была решена им неосознанно, с привлечением «телесного недомогания», которое было воспроизведено в качестве доминантного из реестра имеющихся, латентно хранящихся динамических стереотипов.
