Просто космос - [49]
Кстати, теперь я действительно умудрен опытом и понимаю: да, кое-что разладилось и пошло не по плану. Настолько не по плану, что доктор Дракс наверняка отрицает сам факт существования нашей миссии. А это значит, что никто там, на Земле, не пытается нам помочь. Никто не звонит ни в международные службы спасения, ни людям Икс — никому. Никто не высылает за нами спасательную ракету — никому же не известно, что мы здесь. А раз никто не знал, куда мы должны были прилететь, то никто и не знает, что мы туда не прилетели.
«Кола-космос», как выяснилось, — это целая бадья кока-колы, в которой плавают два шарика мороженого, украшенного серебряными звездочками и блестками, которые искрятся и сверкают. Наверное, подумал я, остальные папы сейчас жалеют, что не заказали себе такую штуку вместо своего унылого кофе. Или считается, что такие напитки не для взрослых? Возможно, но мне-то было уже все равно.
Пока мы подписывали бумаги, Эдди Ксанаду распинался про то, как он счастлив и доволен, что стал победителем.
— Я и не мечтал, что смогу отправиться в космос. Точнее, мечтал, но только в детстве, когда смотрел по телевизору репортажи о полетах «Аполлона». Я тогда думал: вот, наступила космическая эра, скоро мы ВСЕ полетим в космос. А мы не полетели — такое разочарование! Помню, папа тогда водил меня куда-то смотреть на пробы лунного грунта… — Другие папы тоже вспомнили, в каких длинных очередях им приходилось стоять, чтобы посмотреть на лунные образцы. — И опять разочарование: оказывается, лунные камни — просто серые. Я-то думал, они светятся, как луна в небе.
Папы дружно рассмеялись, а Самсон Первый сказал:
— Всякий ребенок знает, что Луна не обладает собственным свечением. Она просто отражает солнечный свет.
Мистер Ксанаду пожал плечами: мол, каждый может ошибиться. И папы закивали, будто соглашаясь, что это не важно. Но это важно, еще как важно! Разве можно отпускать детей в космос с человеком, который даже не знает, что Луна — не светится?! Ведь перед любым квестом надо сначала убедиться, все ли у тебя есть: навыки с умениями, снаряжение, деньги, здоровье, волшебный эликсир… А у него что есть? Да ничего. Просто тупой ухмыляющийся тролль. А мы собрались доверить ему наших детей! Я очень старался сдержаться и промолчать. Не связываться с этим монстром. Потому что взрослые должны вести себя вежливо. И я сидел и молча вежливо слушал, пока мистер Ксанаду нес совершенную пургу:
— Главное, что дети сами признали меня лучшим папой. Значит, я и стану для них самым лучшим папой — не только для Хасанчика, а для всех ваших детей, будьте спокойны!
И все захлопали. Кроме меня. Не успев осознать, что делаю, я вскочил на ноги и сказал:
— А я не могу быть спокойным! Я не понимаю, как можно отправлять детей в космос с человеком, который не знает, что Луна не светится! И как вообще можно отправлять детей в космос? Там же опасно. Какой нормальный папа отпустит туда своего ребенка?
Папы забормотали что-то успокаивающее про то, что это уникальнейшая возможность, какая выпадает раз в жизни.
— В конце концов, — добавил Самсон Первый, — дочка доктора Дракс тоже летит.
— Вообще-то, — сказала доктор Дракс, собирая анкеты, — в этот раз она не полетит.
— То есть как не полетит?
— Ну, просто не полетит. У Шэньцзянь поднялась температура, и я решила подержать ее дома. Конечно, это может быть обычная простуда, но ведь может оказаться и корь.
Вот так. У Шэньцзянь температура, и она не летит в космос. А ее мама говорит об этом так, точно объясняет, почему девочка не идет сегодня на физкультуру.
— Но Шэньцзянь — профессиональный тайконавт, единственный из всех детей!
— Ах, мистер Дигби, экипажу там почти нечего делать. Всю сложную работу выполнит мой Дракс-центр и его суперточные приборы. Помните, в шестьдесят девятом году американцы благополучно посадили пилотируемую станцию на Луну — а ведь их центры управления были гораздо примитивнее вашего драксфона. Поверьте, по сравнению с передовыми технологиями моего Парка Беспредельности их тогдашнее оборудование — просто каменный век!
— Значит, все абсолютно безопасно?
— У «Дракс Коммьюникейшнс» есть один очень важный принцип, на котором мы строим всю свою работу: создание избыточного резерва. Это означает, в частности, что запас кислорода на борту в десять раз превышает потенциальные потребности экипажа. Запас топлива — в два раза. Даже слой кевлара на корпусе командного модуля — в три раза толще необходимого. То есть пуленепробиваемость оболочки — в три раза выше.
— Пуленепробиваемость? А для чего она нужна? Разве кто-то собирается обстреливать их с Луны?
— Видите ли, в космосе случаются метеоры.
Так. О метеорах я вообще не думал.
— Знаете что, — сказал я, — пожалуй, я не хочу, чтобы моя дочь летела в космос. Слишком опасно. Это, конечно, уникальная возможность, но и на Земле можно найти много прекрасных возможностей. Без метеоров.
— Такая забота о дочери делает вам честь, мистер Дигби. — Говоря это, доктор Дракс уже направлялась к выходу. Вместе с Эдди Ксанаду.
Тогда я вскочил и сказал громко и внятно:
— Я не даю своего разрешения!
— Вообще-то, — она помахала в воздухе пачкой бумаг, — в юридическом смысле вы уже его дали. Хорошего дня!
![Морковка Семнадцатая [с иллюстрациями]](/storage/book-covers/b5/b587cac644fc6b2e00e8ceafff2aa9c1b050297f.jpg)
В некотором царстве, в некотором государстве жила-была принцесса со своими родителями — папой-королем и мамой-королевой. А еще со своими любимцами — королевским хомяком и королевским пони. И если вам интересно, как проводят свое время настоящие принцессы, открывайте эту веселую книгу современных авторов Константина и Юлии Снайгала и читайте!
Повесть о мальчике, нашем современнике. Родители его уехали на целину, и он самовольно отправляется за ними в далёкое путешествие. От многих бед уберегли его ребята-комсомольцы, с которыми он встретился в поезде.
Такие разные девочки — добросовестные отличницы (парфетки) и бесшабашные озорницы (мовешки) — переживают в стенах института забавные, а иногда и жутковатые приключения, то воюют между собой, то клянутся в вечной дружбе, испытывают порой недетские страсти… Им приходится выносить разлуку с родным домом, с близкими, терпеть строгость преподавателей и жестокость институтских порядков. Девочки растут, учатся, взрослеют…Жизнь маленьких институток достоверно описала в своей повести русская писательница XIX века Татьяна Лассунская-Наркович.
Вторая часть трилогии известного писателя повествует о тяжёлых днях фашистской оккупации в Эстонии. Захватчики, считая эту прибалтийскую республику своей исконной вотчиной, использовали её население и территорию в интересах «великой Германии». Не все эстонцы и не сразу поняли это. Из-за преступных методов политики сталинской клики многие из них встретили оккупантов как освободителей. Однако очень скоро за респектабельным фасадом «новой власти» разглядели истинное лицо антигуманного и античеловеческого административного образования — фашистского государства, чьи цели и задачи были полярно противоположны надеждам простых эстонцев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о жизни и приключениях ребят школы-интерната.
Почти в каждом классе есть такой человек. Как говорится, отпетый. Он сидит на последней парте. Уроков никогда не делает. По всем предметам у него двойки, а когда его стыдят, он только ухмыляется. Учителя давно махнули на него рукой, одноклассники от него шарахаются. Он врет по делу и без дела, частенько противореча сам себе.То он лезет в драку, то вымогает у кого-то деньги, то угрожает девочкам, то толкает малышей. Понятно, что все его ненавидят. Но знает ли кто-нибудь, что чувствует он сам? Оказывается, есть способ выяснить это наверняка.
Август Пулман пришел учиться в пятый класс школы Бичера. Он новенький, значит, ему будет нелегко. А если учесть, что прежде он никогда в школе не учился, то нелегко вдвойне. И все же новая школа — это всегда новые друзья. Но желающих дружить с Августом не так много: ведь у этого вполне обыкновенного десятилетнего мальчишки совершенно необыкновенное лицо.Из-за сложного комплекса врожденных аномалий оно больше похоже на страшную маску; и то, что Август вообще живет, — настоящее медицинское чудо. С чем он столкнется в школе — об этом, кажется, догадывается любой из нас: дети бывают жестоки.
«Нам не повезло — на свете существуют учителя», — думает Питер, отправляясь в пятый класс. Он еще не знает, что в этом году встретится с мистером Терраптом — учителем совершенно особенным. Очень скоро школа становится тем местом, куда интересно ходить и где учишься не только математике и биологии, но и отзывчивости, дружбе, ответственности. Вот только однажды, в середине зимы, неудачно брошенный снежок обернулся настоящей трагедией… Семь учеников одного класса: хулиган Питер, умница Джессика, интриганка Алексия, отличник Люк, добрячка Даниэль, тихоня Анна и молчун Джеффри — рассказывают нам эту историю, и их голоса, поначалу нестройные, постепенно сливаются в прекрасный хор.
Ритка живет в деревне с сестрой и пьющими родителями. Третьеклассницу, аккуратистку Марго взяла в свою семью медсестра детдома. Почти взрослая Гошка надеется, что дурная слава защитит ее от окружающих. Но у каждой из них есть шанс стать счастливой. И все они — одна девочка. От того, как повернется ее судьба, зависит, какое имя станет настоящим. Пронзительная история ребенка, потерявшего родителей и попавшего в детский дом, читается на одном дыхании. И все же самое сильное в этой книге — другое: в смешанном хоре голосов, рассказывающих историю Маргариты Новак, не слышно ни фальши, ни лукавства.