Просто космос - [27]
— Он у меня называется голубым, — ответила доктор Дракс. — Это же голубой?
— Да, но у голубого столько оттенков… Надо его как-нибудь назвать!
— Хорошо, пусть будет ракетно-голубой. Еще вопросы?
Последовал вопрос от Самсона Второго:
— А не лучше «баллистический голубой»? Баллистика — это наука о ракетах. И сочетание «баллистический голубой» хорошо звучит, потому что в нем есть аллитерация.
— Отлично звучит, — улыбнулась доктор Дракс. — Следующий вопрос?
— Столько краски на нее ушло! — сказал Хасан. — А поставщик предоставил вам скидку на такой большой заказ?
— У кого-нибудь есть другие вопросы, не связанные с покраской? — Доктор Дракс оглядела детей и взрослых.
Других вопросов не оказалось.
— В таком случае наш инженер сейчас покажет детям ракету, а мы, взрослые, займемся канцелярскими делами. Нам предстоит заполнить кое-какие бумаги. Боюсь, что это займет довольно много времени. Когда оформляешь страховку перед полетом в космос, всегда столько волокиты! Хотя, казалось бы, полная гарантия безопасности. Ну, почти полная.
Доктор Дракс явно огорчилась из-за того, что дети, с ее точки зрения, упустили самое главное и задавали дурацкие вопросы про покраску. Но, по правде говоря, с детьми всегда так, когда дело касается чего-то важного и серьезного. Мелочи нам интереснее всего. Вот как сейчас, в ракете: все спят — и, думаете, видят во сне планету Земля? Да ничего подобного. Каждому снится его собственная маленькая комнатка, в которой он жил дома. Наверняка.
Хотя у меня, когда мы стояли перед ракетой, мысли были совсем другие, не про покраску. Точнее, одна мысль. Одна огромная, нехорошая мысль.
А именно:
Я НЕ ЛЕЧУ В КОСМОС.
Дети будут кататься на Величайшем Аттракционе всех времен и народов. А мы, взрослые, будем сидеть перед каким-нибудь монитором и наблюдать за ними. В лучшем случае снимать их на видео.
— Ну, дети, вперед! — с улыбкой сказала доктор Дракс, и дети тут же побежали карабкаться на платформу подъемника сбоку ракеты.
Я спросил:
— Мы ведь тоже можем осмотреть ракету, да?
— К сожалению, нет. — Доктор Дракс улыбнулась. — Я хочу, чтобы дети поскорее привыкли к самостоятельности. В конце концов, в космосе они будут одни, без родителей.
Вот так.
То есть я не лечу в космос.
А Флорида Кирби летит.
И это совершенно, абсолютно неправильно. Все должно было быть с точностью до наоборот. Взрослые должны наслаждаться жизнью. Только поэтому я согласился быть папой, а не ребенком. Выходит, я лишился собственного детства ради кипы каких-то дурацких бумажек?
космический папа
Короче, вся моя долгая дорога в пустыню Гоби, все мои усилия нужны были, только чтобы полюбоваться на то, как Флорида Кирби полетит в космос. Я чувствовал себя так, будто меня убили. Ну пусть не по-настоящему, а в игре. Так бывает: скажем, проходишь сороковой уровень, и все у тебя идет нормально, за плечами уже все приключения сорокового уровня, и вдруг — хлоп, ты убит. И никаких дополнительных жизней. Приходится возвращаться к самому началу, чтобы опять долго и нудно продвигаться вперед.
Пока Флорида и остальные дети разгуливали по настоящей ракете, мы с папами занимались тупой канцелярщиной. Нам выдали кучу анкет, где надо было ответить на кучу вопросов о детях. Уму непостижимо, сколько всего родители обязаны знать. Вот, например: число, месяц и год рождения. Ну, с этим я справился успешно, у меня же с собой был паспорт Флориды, я и перекатал все оттуда.
— Надо же, — удивилась стоявшая рядом доктор Дракс, — оказывается, не все папы знают день рождения своего ребенка.
— Я знаю день рождения Самсона Второго, — сообщил Самсон Первый. — Когда-нибудь весь мир будет его знать. В нашей стране этот день станет национальным праздником.
— А я иногда забываю про Максов день рождения, — заметил месье Мартине. — Но он на меня не обижается и не жалуется. Потому что он хорошо воспитан.
Вопрос про день рождения, как выяснилось, был из самых легких, дальше пошло потруднее: какие ей делали прививки, на что у нее аллергия и какими детскими болезнями она болела. А я откуда знаю? Помню, что в шестом классе она много пропускала, но что там у нее была за болезнь?
Остальные папы вписывали какие-то ответы и ставили какие-то галочки. Я пытался подглядеть, что отвечает папа Макса, но он заметил и прикрыл анкету рукой, чтобы я не списывал. Детские болезни! Да я вообще не помню, какие они бывают, эти детские болезни. Разве что вот: совсем недавно Флорида рассуждала про какую-то звезду — то ли кино-, то ли теле-, у которой было хроническое не помню что. Я решил пока написать «хроническое» — может, всплывет второе слово. Ага, всплыло: хроническое ожирение!
— Хроническое ожирение? — переспросила доктор Дракс, заглянув мне через плечо. — Вы уверены?
Только сейчас я сообразил, что ожирением Флорида вроде не страдает.
— Ой нет, простите! — Я вычеркнул «-ое ожирение», вписал «-ий артрит» и перечитал. Выглядело внушительно, мне понравилось.
Доктор Дракс довольно громко фыркнула и забрала у меня анкету.
— Я вижу, — сказала она, просматривая графу «Прививки», — у вас отмечены галочками малярия и желтая лихорадка.
Ну, я много чего поотмечал галочками, на всякий случай.
