Просто была зима… - [2]

– Дети, перестаньте, – примиряюще сказал сестрам Дед Мороз, – моего волшебства хватит на всех. Обещаю сделать так, что у вас обоих сбудутся желания.

– И я стану знаменитой актрисой? – возликовала Оля.

Дед Мороз улыбнулся, порылся в своем необъятном мешке и вручил девочке леденцового петушка на палочке. Точно такого же он протянул рыдающей Тане. Оля развернула обертку от леденца и уточнила у Деда Мороза, точно ли он исполнит обещание. Дед Мороз кивнул.

– Ну, смотри, не соври! – потребовала Оля, глядя в льдистые, голубые-голубые, глаза Деда Мороза.

Прошло тридцать лет

Часть первая

Глава 1

Приморск. Наше время

– Я неудачница! – вздохнула Татьяна. – Надо набраться смелости и честно себе в этом признаться. Да, неудачница – тем не стала, это не сбылось, с личной жизнью вообще полный мрак. Дальше можно не перечислять… Главное, непонятно, как это со мной приключилось, ведь в детстве, юности на что-то надеялась, были амбиции, планы, мечты, и вот – пожалуйста!

Татьяна стояла на берегу моря, зябко ежась от сильного ветра. Погода была типичной для начала декабря – прохладно, ветрено; на море начинался шторм. Кроме чем-то недовольных чаек – вокруг никого; можно пожаловаться вслух, можно поплакать, да хоть бы вообще завыть в голос – никто не услышит. Час назад Татьяна простилась со своим мужчиной – любимым, обожаемым Александром; десять лет отношений – сходились, расходились и вот, кажется, разбежались окончательно. Татьяна сейчас чувствовала такую боль, словно у нее оторвало руку или ногу; абсолютная, невыносимая боль и полное непонимание: как ей теперь дальше – без Саши?

А что случилось, почему? Татьяна спросила Сашу, всего лишь спросила его, как они будут встречать Новый год, ну потому что праздник уже через три недели и надо бы подумать… А Саша вдруг с неожиданной злостью сказал, что общего Нового года у них не будет.

– Это как? – не поняла Татьяна.

– А так, – отрезал Саша, – будет у каждого свой. Собственный.

Татьяна заплакала, она не хотела, чтобы у каждого был собственный, она хотела – общий, но Сашу ее желания, похоже, совершенно не волновали.

– Вот только не надо реветь! – взбеленился Саша и признался, что встретил другую девушку.

Другую? Татьяна молчала и смотрела на любимого мужчину, ожидая разъяснений. Однако их не поступило. Саша устало вздохнул.

– В конце концов, мне тоже тяжело! – Помолчав, он добавил с некоторым упреком: – Мне, может быть, даже тяжелее, чем тебе!

После этого Татьяна развернулась и побежала на берег. К морю.

…И вот – ветер, чайки. Боль такая огромная, что до горизонта… Море сердится, гонит волны одну за другой. Татьяне хотелось, чтобы ее смыло сейчас вон той огромной волной, подхватило и унесло. Нет девушки – нет проблемы. Но волна только слегка обрызгала Татьяну и с ревом унеслась обратно в море.

Таня вздохнула и пошла домой.

…Ей хотелось одного: не думать – не чувствовать – перестать быть; лечь в кровать, накрыться одеялом с головой и заснуть, а проснуться уже весной (еще лучше – через год, в идеале – вообще не просыпаться). Но не думать, впрочем, как и не быть, не получалось. В голову как назло лезли назойливые мысли о собственной несостоятельности; словно бы внутри сидел кто-то очень недобрый и молоточком выстукивал ей в висок: тебе уже тридцать пять, в этом возрасте любой уважающий себя человек должен достичь каких-то результатов! А что есть у тебя? Семьи нет, карьеры тоже! Чем ты вообще занимаешься? Сидишь с соседскими детьми в качестве няньки и даешь уроки французского? И это, по-твоему, – удачная карьера?! Когда молоточком по голове стучали особенно больно, Татьяна слабо пыталась оправдаться: но мне нравится то, чем я занимаюсь! Нравится заниматься детьми, преподавать французский, и совсем неважно, что эти занятия не приносят больших денег! Однако же эти оправдания не помогали, и внутренний голос продолжал неумолимо внушать бедняжке Татьяне, что она – хуже всех на свете и что с ней уже никогда не случится ничего хорошего.

Из этого психологического тупика было рукой подать до депрессии – состояния, в котором ты безнадежно выпадаешь из жизни; но при этом Татьянина жизнь была устроена так, что Таня не могла себе позволить надолго из нее выпасть, иначе говоря, собственная жизнь самой Татьяне не очень-то и принадлежала. У Тани было много дел и обязательств перед другими людьми, и, как человек ответственный и совестливый (а вот она с детства была такая!), она не могла задвинуть эти самые дела и плюнуть на эти самые обязательства. Несколько раз в неделю к ней домой приводили детей дошкольного возраста, и Татьяна играла с ними в развивающие игры, учила их читать, рисовать и устраивала для них театральные кукольные представления. Будучи воспитателем этого импровизированного домашнего детсада, она еще подрабатывала как репетитор и давала уроки французского языка. В общем, погрузиться в депрессию она могла себе позволить только в свободное время (но тут уж самозабвенно!)

…Татьяна читала воспитанникам своей детсадовской группы – четырехлетнему Севе и пятилетним Ксюше с Юрой сказку про муми-троллей. На муми-долл опустилась волшебная зима с долгими снегами, и лютая стужа уже готовилась обрушиться на долину, заклубиться белым, яростным вихрем, а до весны еще было, ох как далеко… И было так приятно читать эту с детства любимую сказку притихшим детям в теплой, уютной комнате, под звуки дождя за окном, что Татьяна и сама заслушалась, замечталась.