Прости меня - [65]

– Ты сама знаешь, что это все невозможно.

В его голосе, пусть он и звучит слабо, она не слышит отчаяния. И от этого ей становится еще больнее, потому что она не хочет, чтобы он так просто смирился со своей участью. Он уже однажды пытался бороться и бросил борьбу ради нее. Теперь бороться будет она, пусть даже он трижды смиренно примет неизбежный конец. Ее сил хватит на двоих.

– Я придумаю. Ты подарил мне жизнь, а мир подарил мне тебя. Я не могу тебя так просто отпустить. За себя я не хотела бороться. Но за тебя…

И пусть ее слова звучат так пафосно, как будто бы в том любовном романе, который она читала ему буквально неделю назад, но он почему-то улыбается. Наверное, было бы неправдой сказать, что ему неприятно это слышать? Это ведь как признание в любви. Конечно, приятно отражается на самолюбии. Он гладит ее по волосам. Они стали куда более шелковистыми, чем тогда, когда они познакомились, и ему нравится, что теперь они такие блестящие. Нравится пропускать между пальцев пряди. Это завораживает, а может, он от болезни просто потерял счет времени. Она молчит, а он как будто бы слышит, как шевелятся ее губы, когда она о чем-то говорит мысленно сама с собой. Его умиляет, как она строит планы. У него слипаются глаза.

– Давай спать. Не думай об этом.

Ему малодушно хочется, чтобы она за него боролась. И пусть он сам сдался, ему глупо приятно от того, что она не сдается. И когда в ней столько энтузиазма и веры, он почему-то и сам начинает верить, что все могло бы закончиться иначе. Или он просто верит в нее. Он почему-то чувствует, что она может свернуть горы. Хотя ощущение, что он не хочет терять эту жизнь из-за нее, ему совсем не нравится. Как будто бы у него не было другого выхода. Или бы он потерял ее или потеряет жизнь. И так же потеряет Валерию.

54

– Алекс, мы должны что-то придумать для того, чтобы спасти Константина.

Бодрый и взволнованный голос сестры вырывает его из объятий морфея. Он даже не верит, что слышит это абсурдное заявление.

– Ты напилась на радостях?

– Нет, я совершенно трезва, и ты должен мне помочь.

– Валерия. С тобой случилось чудо. Я, по-твоему, что, должен бегать и спасать всех? Твое спасение стоит мне всего. Оно стоит всего этому твоему Константину. Неужели ты думаешь, что если бы был какой-то более простой вариант спасти человека, я бы не выбрал его для тебя? Неужели ты думаешь, что я бы решил пойти на такие риски, когда мог просто пойти в лабораторию и попросить для тебя вакцину? А я вот такой весь из себя рисковый и решил, что надо вот так поиграть? Тебе твоя влюбленность совсем в голову стукнула? Это невозможно, смирись и живи дальше.

– Нет, должен быть какой-то путь.

– Его нет.

– Я понимаю, что вакцины в лаборатории нет. Но я помню, ты говорил, что сейчас ставятся эксперименты и создается вещество, которое позволит аннулировать действие той сыворотки с амнезией. Ты должен найти в лаборатории вещество, которое заставит меня вспомнить, что было в этой клинике, и где она находится. Ты должен придумать, как мне туда проникнуть. Мы вместе придумаем. И там мы украдем вакцину для Константина. Мне просто нужно вспомнить.

– Ты спятила? Меня скоро посадят, а ты несешь эту чушь. Валерия, хватит. Прекрати меня дергать по пустякам. Наслаждайся последними днями с этим своим рыцарем, а мне нужно ждать Веру. Ты бы хотя бы побеспокоилась о брате, и что меня скоро будут судить. Ты хочешь, чтобы я еще что-то вдобавок украл. Если ты таким образом хочешь от меня избавиться, так и скажи, а не придумывай всякую чушь.

– Да никто не будет тебя судить, Алекс… как женщина тебе говорю, иначе давно бы уже судили.

Валерия отмахивается, хотя ее щеки зарделись, потому что Алекс в чем-то прав. Она ведет себя эгоистично и своим поведением не гордится. Она в отчаянии и добавляет, чтобы как-то смягчить ситуацию:

– Ты не будешь ничего воровать из клиники. Это будет моя проблема. Тебе нужно всего лишь одолжить этот тестовый образец, чтобы я вспомнила. Дальше все – мои проблемы. Я обещаю больше тебя не впутывать. Пожалуйста, помоги мне в последний раз.

– Я не собираюсь доставать никакие уколы против твоей амнезии и везти тебя в эту клинику. Я достаточно сделал для твоего счастья, но тебе все мало. Не звони мне, Валерия. Не звони хотя бы сегодня. Я устал от твоего эгоизма. У меня такое ощущение, что скоро ты прикажешь мне сжечь себя, чтобы тебе спокойнее жилось.

– Но, Алекс, я тебя прошу…

– Валерия! Сегодня я не хочу больше тебя слышать.

Он бросает трубку и она не успевает ничего ему сказать. Кусает губы и нервничает, потому что у них совсем мало времени, а Алекс его тянет.

Алекс был раздражён звонком своей сестры, которая теперь думает только о своем Константине. И ведет себя так, как будто бы сам Алекс что-то такое натворил, что теперь просто обязан ей и должен сделать все, что взбредет в ее беспечную головку. Он нервничает так же из-за того, что к нему должна заехать Вера, она уже с утра попросила, чтобы он написал ей адрес и пообещала не задерживаться и не отнимать у него много времени. Он даже не стал отшучиваться, что ему бы хотелось, чтобы она оставалась с ним дольше. Она, конечно, совсем не настроена на флирт. Он даже попытался уложить свои волосы и надел чистую клетчатую рубашку и джинсы. Как только он закончил приготовления перед зеркалом, в дверь раздался звонок.