Прости меня - [29]

Представляешь, каким он был смелым и отчаянным и как не боялся меня потерять, если отправлял ее домой за пять минут до моего прихода. Даже не за десять. И не за тридцать, что было бы логичнее. Он даже не успевал принять душ после нее и тут же целовал меня. Ты думаешь, что это противно? Не пытайся изобразить солидарность со мной, уверена, ты сейчас думаешь, что он просто красавчик. Расскажешь потом друзьям.

Я задумывалась: что обиднее, когда у него есть постоянная любовница или когда он просто развлекается с разными. Я думала, что первый вариант, но, как оказалось, противно и то, и другое. До того, как я узнала о его измене, я верила в любовь. Меня и до него предавали, но почему-то я думала, что именно он мне боли не причинит, несмотря на все проблемы в отношениях. Нет, я не думала, что он самый благородный. Просто он казался мне самым честным, и я была уверена, что сначала он скажет мне, что это конец, а дальше честно и со спокойной душой… в общем, понятно. Пусть даже скажет жестокое, что захотел быть с другой. Но я ошиблась. Я просто ждала от него правды, а он «одарил» меня такой ложью, что все остальное казалось детским лепетом на лужайке.

Ты все еще спрашиваешь, почему я не верю в любовь? Спроси у любого человека, который любил, а его жестоко и хладнокровно предали. Он, не раздумывая, ответит, что любви нет, и это придуманные сказки. Как поиск сокровищ. Где-то в глубине души каждый хочет верить в то, что сокровища найти можно. Никто бы от них не отказался, кто-то даже пытается их искать. А кто-то не пытается. Немногочисленным историям о том, что кому-то удалось на них наткнуться, или принимают всерьез, или смеются над ними. Так же и с любовью. Но я отношусь к той категории, которые смеются над историями про найденные сокровища. И не верит в них.

Нет, ты не думай, что я такая циничная. Я верю. Во влюбленность. В страсть. Во взаимовыгодное партнёрство. Но я не верю в любовь. Не верю в верность. И не верю в честность. И я знаю, как это звучит. Ты, наверное, думаешь, что я просто обиженная девчонка, рана на сердце от измены любимого человека не зажила, и теперь я ною о том, какая я несчастная и потерянная. По крайней мере, я бы думала именно так. И даже не хочу пытаться доказать тебе, что это не так. Потому что, черт возьми… может быть, это так и есть. Просто… мне бы хотелось, чтобы ты понял. Он действительно не из тех, кто стал бы лгать. Я так думала. В общем, он и не солгал в тот момент, когда я сообщила, что ухожу. Он сказал честно, что ему плевать.

Он смотрит на нее внимательно. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, словно она заранее подготовила эту речь. Она не запиналась и не подбирала слова. Просто «отчеканила» свою историю, причем практически не глядя на него. Впрочем, он и сам не слишком на нее смотрел, нельзя сказать, что такие ее откровения были ему по душе. Он всего лишь мужчина, который не выносит женских слез и не умеет подбирать слова поддержки. Более того, он не всегда может понять, точнее, почти никогда, если ему надо подбирать эти слова. И вот сейчас, когда она закончила рассказ и потянулась к своему бокалу, так равнодушно и спокойно, он в замешательстве. И размышляет о том, нужно ли ей, чтобы он как-то ее поддержал, или же она действительно столь равнодушна, какой кажется.

– Мне жаль, не все мы такие…

Он уже по ее взгляду понимает, что совершил ошибку и выбрал не те слова. Она как-то слишком резко вскидывает голову и буквально вонзается в него своими яркими зелеными глазами.

– Слишком банально.

Он даже не узнает ее. Она все это время была такой трогательной, временами даже робкой, очаровательной и легкой. А сейчас она бросается на него, как будто бы он ее враг, как будто бы он был тем, кто испортил ей если не жизнь, то выходные уж точно. И он ее не узнает. Губы ее плотно сжаты, и даже голос звучит так резко, что режет слух. У нее вообще приятный и нежный голос. Она могла бы петь, но сказала ему недавно, что этим талантом природа ее обделила. Он даже подумал, было, что жаль, что пропадает такой голос. А сейчас ему кажется, что он отвратительно скрипучий. Наверное, она была такой с этим Романом. Такую ее сложно терпеть. Он молчит. Он не собирается прыгать вокруг нее и спрашивать, что случилось, и что он сделал не так. Он спокойно заканчивает свой десерт. Выжидает, пока она придет в себя, и, к счастью, ему не приходится долго ждать. Она тянется вилкой в его тарелку, чтобы схватить остаток клубники, которую он не доел.

– Смотри, какие тучи. Наверное, собирается гроза. Я в детстве всегда очень боялась грозы, до сих пор ощущаю себя некомфортно. Поэтому я останусь у тебя. К тому же, сегодня мы прощаемся. Мне бы хотелось проводить тебя как следует.

Она снова ласковая и снова улыбается ему как ребенок, которому на рождество подарили велосипед. Он все понимает: она женщина, она вспомнила о том, как ее обидели, не сумела быстро перестроиться. Он не винит ее в том, что она была с ним немного резка. Она точно в нем видела отражение того, кто столь сильно ее огорчил. А, может, ему просто показалось. Сейчас она уже весело щебечет что-то про грозу, которая ее напугала, а он мягко спрашивает: было ли в детстве что-то, что ее не пугало? Она смотрит непонимающе, он напоминает ей про ужа, после которого она перестала любить несчастных змей, и она смеется, быть может, чуть более громко, чем следовало бы. Он готов поклясться, что она нервничает. Она выглядит немного нервозной, постоянно поправляет волосы, вертится на месте и даже как-то раздраженно ответила официанту, который всего лишь поинтересовался, не желает ли она десерт. Он самонадеянно понимает, что нервничать она может по той причине, что им предстоит прощаться на следующее утро. И пусть их путешествие было забавным и занимательным, но неизвестно, как и что повернется дальше. Может быть, его вообще примет обратно его «Одри». Был бы он на это готов?