Проснись, моя любовь - [8]
— Ты знаешь, шо делать, девочка. Писать, чтобы уберечься от дьявола, как говорит преподобный.
Хэтти повернулась и наклонилась над столом с завтраком, выставляя на обозрение поразительно широкий зад.
Элейн подавила скептический смех. Ее веселость исчезла, когда она почувствовала сшибающий с ног запах старушечьего тела.
Хэтти повернулась кругом. В одной руке она держала серебряный поднос, другой тыкала в лицо Элейн, как будто это она, а не сама Хэтти только что вела себя вопиюще бесцеремонно.
— Сейчас же берись за перо!
Секундами позже за Хэтти захлопнулась дверь.
Элейн вскочила на ноги. От сочетания резкого движения и туго затянутого корсета у нее слегка закружилась голова. Но она проигнорировала тесную обувь и точки, мельтешащие перед глазами. Ей нужны ответы на все вопросы, причем немедленно. Она бросилась к черно-желтому лакированному комоду. И рухнула на шерстяной ковер.
Элейн успела схватиться за эбеновый стол прежде, чем ударилась лицом об пол.
Черт! Хромота являлась не следствием синдрома Золушки, а тем, что левая нога была короче правой. Она потеряла кучу драгоценного времени, вынужденная двигаться со скоростью улитки, в то время как сердце стучало со скоростью процессора «Пентиум».
В верхнем ящике комода лежали полотенца и тряпки. Она нашарила брусок неприятно пахнущего мыла и отшвырнула его. Во втором лежали нижнее белье, подобное тому, что было надето на ней сейчас, и четыре ночных сорочки. Третий был под завязку набит абсолютно иным бельем — шелковым и кружевным, которое в любое другое время взволновало бы ее до самой глубины женской души. Атласные корсеты были аккуратно сложены в четвертом ящике, у них были чашечки — непохожие на то пыточное орудие, которое довело ее нынешний первый размер груди до нулевого. Она вытащила пару отделанных кружевом панталон, пальцы скользнули сквозь разрез на них.
На дне ящика под разнообразным просвечивающимся кружевом и тонкими газовыми сорочками был спрятан небольшой голубой шарик. На дне ящика под разнообразным просвечивающимся кружевом и тонкими газовыми сорочками был спрятан небольшой голубой шарик. Элейн погрузилась еще глубже. Повеяло знакомым запахом. Она вытащила коробочку мыла и пудры, теперь окончательно узнав запах — белый имбирь, тот же, что и на простынях. Отложив коробочку в сторону, она достала из ящика кусок белого шелка, спрятанный чуть глубже.
Внутри что-то находилось.
Элейн аккуратно развернула скользкий материал. Маленький высушенный листочек сломался у нее в руках. Морриган засушила ветку омелы. Элейн поспешно свернула шелковую тряпочку и сунула ее обратно в ящик.
Массивный шкаф был заполнен многочисленными рядами платьев всех мыслимых расцветок и материалов. Элейн потянула за подол желтого атласного платья. Все в оборочках, шнурочках, тесемках и кисточках, оно больше напоминало драпировку, чем предмет одежды — определенно не стиль одежды времен Чарльза Диккенса.
Это открытие не было делом первой важности — сейчас не время впадать в панику, размышляя, что все это значит.
Она поспешно отдернула руку от большой проволочной клетки, спрятанной под платьями.
Подвешивала ли Хэтти Морриган к потолку, если та плохо себя вела?
Наклонившись, она увидела под одеждой выстроившийся в ряд полный ассортимент обуви, который был не хуже, чем у белья.
Внизу шкафа было выстроено в линию бесчисленное количество ящичков. В них находились всевозможные аксессуары, которые леди девятнадцатого века могли только себе пожелать: носовые платки, перчатки, шали, маленькие, напоминающие мешочки, кошельки, шелковые чулки, эластичные подвязки — и абсолютно ничего полезного, чтобы найти ответы на вопросы леди двадцатого века.
Элейн дико оглянулась. Она торопливо подошла к противоположной стороне комнаты, качаясь из стороны в сторону, как неваляшка.
Большая черная Библия, лежащая в центре эбенового стола, была не подписана, такая же пустая и безличная, как и Библии в гостиничных отелях. В верхнем ящике стола находились баночки с чернилами и то, что Элейн классифицировала, как предшественницу современной перьевой ручки. Это приспособление представляло собой наконечник, чуть потолще стальной иглы, вмонтированный в коническую деревянную ручку, подобную тем, что используются в кистях для художников. Там же лежала кипа чистой бумаги, которой Элейн немедленно присвоила статус «туалетная».
Она открыла второй ящик стола и почти засмеялась с триумфом. Затем вынула стопку бумаги и быстро пролистала ее. И практически закричала от ужаса.
Это были тщательные копии, строфа за строфой, почти всех книг Библии Ветхого Завета: Книги Даниила, Книги Исаии, Иеремии, Иезекииля. Почерк был везде одинаковый — мелкий и неуклюжий, резко наклоненный влево.
Элейн аккуратно положила назад исписанные листы и открыла нижний ящик. Он был до отказа забит бесконечными листами, исписанными тем же подчерком — подчерком Морриган. Работа, которая делалась месяцами, возможно, годами. День за днем Морриган старательно переписывала Библию.
Элейн взяла себя в руки, борясь с подступающей к горлу истерикой. Она немедленно представила себе бледное, тонкое лицо Морриган с полными красными губами и темными затравленными глазами, которые разглядывала ранее в глубинах зеркала. Сколько же ей было лет? Восемнадцать? Девятнадцать? Даже у зрелой, тридцатидевятилетней Элейн были свои тайны, укромные местечки, где она прятала вещи, не предназначенные для чужих глаз. Где все те письма, книги, хоть что-нибудь, что бы дало ей ключ к разгадке, кто такая Морриган: англичанка или шотландка, — где это может быть, черт возьми?
Красавица слегка за тридцать, упорно не желающая расстаться с имиджем классической старой девы? О, тут срочно нужен настоящий мужчина! Пусть даже это будет «мужчина по вызову». Пусть даже за несколько ночей страсти придется выложить целое состояние! Однако… даже циничный жиголо готов о своем «высоком профессионализме» перед лицом истинной любви.
После долгих лет безрадостного брака красавица Элизабет смело преступает законы общества во имя мига страсти в объятиях неотразимого мужчины. Мужчины, который в совершенстве познал искусство дарить и познавать блаженство, — и готов сделать Элизабет счастливой…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Войдите в магический мир романтических приключений и обжигающего, безграничного наслаждения!Откройте для себя дверь в волшебное королевство пламенной страсти и пряной чувственности — и вы не сможете затворить ее никогда!
Викторианская Англия. Век разврата и лицемерной морали. И любви, которая однажды приходит в гости к хозяину публичного дома Габриэлю. Вместе со смертью.Данная книга — самостоятельное произведение о «неприкасаемом ангеле» Габриэле, друге главного героя из романа «Любовник».Перевод и редактура: любительские.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Забота благородного виконта Десфорда о судьбе юной Черри Стин неожиданно перерастает в страстную любовь. Но на пути к счастью встают родственники Черри, и в результате Десфорд рискует лишиться и любимой, и своего состояния. Удастся ли виконту преодолеть все препятствия, вы узнаете из романа «Крошка Черити».
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…