Проснись для любви - [15]

Джексон помрачнел. Тейлор предлагает ему выбор: она или ребенок. Этот выбор был сделан у могилы Бонни, но решение, принятое тогда, теперь казалось совершенно неправильным, когда он смотрел на эту честную голубоглазую женщину.

— Ты права. Нет. — Он вырвал из себя эти слова. — А может быть, мы дадим себе год? Если ребенка не будет, мы расстаемся.

Ему больно говорить так после всех клятв о том, что короткий брак — опыт всех его родных — ему заказан. Но он уже похоронил ребенка, которому не суждено было появиться на свет. Ему необходимо вылечиться от этого воспоминания, видя перед собой красивого bambino[5]. Но проблема в том, что у всех детей, являвшихся ему в воображении, голубые глаза Тейлор. Как сможет он оставить ее, если она не позволит ему прикоснуться к ней? А с другой стороны, как может он поступить иначе?

Следующий вопрос Тейлор прозвучал растерянно, словно она не предполагала временных ограничений:

— А Ник?

— Думаю, мы сможем устроить дело так, что Лэнс не получит шанса даже в том случае, если мы не будем вместе.

Джексон посмотрел на Тейлор и добавил глухим голосом:

— Расскажи мне, откуда происходит твой страх перед близостью.

Тейлор положила ладони на грудь Джексона. У нее закружилась голова от разочарования. Она не сможет радоваться мужу, которому от нее нужен только ребенок, а не любовь. Неужели она лелеяла надежду на то, что предложение окажется более романтическим? Если да, то это — лишь девичья фантазия. Сделка, такая, как предлагает Джексон, безопаснее для нее. Романтика и любовь умерли, но Джексон никогда не нарушит условий соглашения.

— Это не ты, успокойся.

Складка между бровями придавала Джексону еще большее сходство с гангстером, чем обычно.

— Твоя мать привела кого-нибудь в дом?

Голос Джексона приобрел угрожающий оттенок.

— Рабочий, он занимался текущим ремонтом в доме.

Голос Тейлор дрогнул; она только что открыла Джексону то, о чем не говорила ни с кем на свете. Но у нее не хватит духу раскрыть всю правду сразу.

— Что он сделал?

Голос Джексона тоже дрожал. Его руки притянули Тейлор, как будто он не мог подавить в себе желание защитить ее. Она послушно сделала шаг, радуясь близости его тепла.

— Мне… мне было тогда лет четырнадцать. Когда он стал смотреть на меня, я еще не знала, что означают такие взгляды. — Очень важно, чтобы Джексон правильно все понял, но его ледяные глаза не смотрели на нее. — Он последовал за мной в комнату для стирки. Я решила, что он собирается чинить сломанную машину. — Даже сейчас Тейлор чувствовала страх, что охватил ее, когда она поняла: он стоит в углу и смотрит на нее масляными глазами. — Загрузив машину, я попыталась уйти наверх. Он потянул меня вниз, и я в конце концов стала пятиться. Я уронила корзину и попыталась вырваться, но он… Он схватил меня и с силой прижал к стенке шкафа. — Слезы потекли по ее щекам. Она снова была той перепуганной девочкой. — Я так испугалась… Он сказал, что понимает, почему я боюсь. Но он научит меня не бояться. Он сделает так, что мне будет хорошо. И знаешь, что было еще хуже?

— Скажи мне, piccola.

Одна большая рука гладила ее по волосам, другая была плотно прижата к спине.

— Что я была раздавлена всем этим. Он был студентом университета, подрабатывал в свободное время. Видный собой. Умный. — Тейлор прижалась щекой к груди Джексона и обхватила его обеими руками. — Я не думала, что он поведет себя так, как Лэнс повел себя по отношению к маме. Господи, какой я была дурой. — Она с шумом вдохнула воздух, чтобы выговорить самое страшное: — Я поцеловалась в первый раз. Он просунул язык мне в рот. Кровоподтеки на руках и на спине не сходили несколько недель.

— Тейлор, — прохрипел Джексон, как бы побуждая ее закончить.

Но она уже не могла остановиться.

— Он прижимался ко мне, я чувствовала его… возбуждение. Я сопротивлялась, но он был чересчур силен. Я решила, что он будет продолжать, но тут услышала, что кто-то спускается по лестнице. Он забыл запереть дверь.

— И ты убежала?

— Да.

Она благодарила Бога снова и снова, когда ее рвало в ванной.

— Он трогал тебя еще?

Почему-то тихая ярость в голосе Джексона успокаивала Тейлор.

Она теснее прижалась к Джексону, желая слышать ровное биение его сердца.

— Он следил за мной, но я перестала одна ходить по дому. Я приглашала детей из других квартир, чтобы они постоянно торчали у нас. Гра… Этот рабочий не мог позволить себе напугать их родителей.

— Гра… Так начинается его фамилия? Грант? — решительно спросил Джексон.

— Я не допущу, чтобы у тебя были неприятности.

Тейлор стиснула зубы.

— Я тебе обещаю — никаких неприятностей. Ты не позволила мне добраться до Доналда. Должен же я хоть что-нибудь сделать!

Такая ярость прорвалась в требовании Джексона, что Тейлор испугалась за него. — Нет!

— Пожалуйста, cara mia.

Она закусила губу. Ласковое увещевание обезоружило ее. Порой она забывала об итальянском происхождении отца Джексона, но сейчас она ясно ощущала, что этот человек приехал из страны, где в ходу кровная месть и заповедь «око за око».

— Я не могу этого доказать.

— Мне достаточно твоих слов, а дело касается меня одного.

Джексон держал ее так крепко и она была настолько близко к нему, что ничего теперь не боялась.