Прошлые жизни детей. Как воспоминания о прошлых жизнях влияют на вашего ребенка - [78]

Мне вдруг показалось, что я разговариваю со взрослым человеком. Он говорил так, как мужчина рассказывал бы о своих переживаниях. Нет, тембр его голоса не менялся – изменилась манера говорить. Он поведал мне фактическую историю из жизни солдата. Он осознавал, что говорит со мной – просто припоминал то, что когда-то видел. Однако у меня было ощущение, словно я говорю с кем-то другим – гораздо старше моего трехлетнего сына.

Настроение может быть различным: серьезным, счастливым, озабоченным, взволнованным или грустным. Но тон всегда очень уверенный и убежденный. Вы всегда сможете понять, что ваш ребенок не шутит. Тийю описывала голос Лийи как очень взволнованный, а не серьезный: «Мы как раз проезжали по мосту, переброшенному через высокое ущелье, когда девочка возбужденно и отчетливо произнесла взволнованным голосом: „Мама, это очень напоминает место моей смерти!“ Она не казалась расстроенной. Просто уверенно заявила об этом».

Лайза, детский психолог, имела хорошую практику в этом, так как ее дочь Кортни пережила много воспоминаний из прошлых жизней. Она говорит, что лишь прямое общение может помочь различить воспоминания и фантазии.

Исходя из собственного опыта как консультанта, так и матери, могу сказать, что, когда ребенок фантазирует, он всегда пытается вызвать у меня определенную реакцию. Когда дети рассказывают небылицы, им хочется, чтобы я смеялась, пыталась поймать их на слове, передразнивала их или реагировала подобным образом. Здесь я играю роль аудитории. Это всегда интерактивное общение.

Но Кортни не ждала моей реакции, когда рассказывала мне о своих воспоминаниях из прошлой жизни. Она просто делала заявления. Если я ничего не отвечала, это не беспокоило ее. Она просто сообщала факты. Это все равно что я сказала бы вам: «Небо голубое». Я бы ничего не ждала в ответ от вас, так как это факт, и обе мы знаем, что небо голубое. Это не интерактивное общение. Кортни не говорит мне об этих вещах из прошлой жизни, чтобы вызвать мою реакцию или увидеть, что я горжусь ею. И если я спрашиваю ее: «Какого цвета это платье?» или «Какая пора года тогда была?», она обычно не отвечает. Она не задает вопросов и не ждет их от меня.

Дети говорят уверенно о своих прошлых жизнях, так как сообщают то, о чем помнят. Точно так же они сообщали бы о том, что видели на прошлой неделе или месяц назад. Воспоминания о происшествии их прошлой жизни для них выглядит столь же живо и ярко, как и воспоминание о собственном дне рождения или о том, как их возили на побережье прошлым летом.

Поскольку дети заявляют о фактах, а не фантазируют, они очень удивляются, если мы не сразу понимаем, о чем идет речь. Если мы начинаем спрашивать их, просим повторить сказанное, они могут возмутиться нашим невниманием или несообразительностью. Они могут просто отмахнуться от наших вопросов, сказав: «Я уже рассказывал об этом». Некоторые дети просто не представляют, что мы можем ничего не знать об их прошлой жизни. Они считают, что если картины из прошлой жизни так ясно запомнились им, то нам они должны быть известны и подавно. В конце концов, родители знают все, разве не так? Когда же они встречаются с нашим пустым, непонимающим взглядом, им кажется, что мы шутим, разыгрываем их. Они могут посмотреть на нас раздраженно – мол, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, не строй их себя дурочку! Если же мы продолжаем утверждать, что ничего не помним, это может сбить их с толку.

Если вы проследите за диалогом в истории Блэйка, то можете увидеть ее динамику. Блэйк продемонстрировал свое раздражение, когда Колин пыталась разобраться в его рассказе о том, что его сбил грузовик. Он объяснил ей несколько раз, что на него действительно наехал грузовик и что он не видел этого по телевизору. Он по-настоящему расстроился, когда увидел, что Колин не понимает его. Все было так ясно в его мозге.

И еще один нюанс – Уверенный Тон означает, что ребенок сделал внезапный прогресс в речи. Передавая воспоминание из прошлой жизни, ребенок может впервые заговорить полными фразами или употреблять слова, не входящие в его словарь. Если же ребенок и прежде говорил завершенными фразами, то при передаче воспоминаний из прежней жизни он может использовать более совершенный синтаксис или говорить с особой легкостью и убежденностью. Вот почему многие родители удивляются внезапному прогрессу в речи ребенка, когда тот делится с ними воспоминаниями о прошлых жизнях.

Пат Кэрролл, мать двухлетнего Билли, так говорит об этом:

Он употреблял слишком взрослые слова для такого маленького ребенка. Я помню, что подумала тогда, что разговариваю со взрослым или с большим мальчиком. Он говорил полными фразами, что было совершенно не характерно для него. Он не делал пауз, не подыскивал слов и не задумывался, чтобы описать какую-то вещь, как он это обычно делает. Он говорил свободно. Его речь просто лилась.

Когда дети рассказывают о своих воспоминаниях, меняется не только их голос и манера говорить – они сами изменяются. Выражение лица становится иным. Иногда они излучают необычную умиротворенность и покой. Лицо горит. Пат Кэрролл заметила эту перемену, когда Билли стал делиться с ней воспоминанием: