Прошлое с нами (Книга вторая) - [223]
Эрликоны не оставляли на сей счет сомнений, вот вспышки выстрелов и эхо — та-та-та-та... Я находился в районе назначенных 1850-му ИПТАПу огневых позиций. Но каково положение вокруг? Где лейтенант Лада? В чьих руках населенные пункты Балык и Щученка?
Должен подойти следующий паром с орудиями. Сколько времени займет выгрузка?.. К рассвету орудия должны занять ОП, подготовиться к открытию огня.
Часть людей ушла с задачей выяснить обстановку на круче и в охранение. Кто остался, имел возможность заняться личными делами. Одни выливают из сапог воду, другие предпочитали отжать вначале одежду, кто уберег скатки, разворачивали их. Холодно. Все принялись отрывать щели. Это важно для самообороны КП 1850-го ИПТАП.
Ознакомление с местностью я начал с берега. Прошел вниз по течению, в сторону позиций эрликонов до речушки Чучен, которая разделяла оба населенных пункта и впадала под кручей в Днепр. Споткнулся, воронки — большие и малые — по всей вероятности, после дневного обстрела, а может быть, после бомбежки. Никого не встретил. Когда вернулся к месту высадки, на командный пункт 1850-го ИПТАП, нашел лейтенанта Ладу. Пехота, сообщил он, около батальона, с двумя сорокапятимиллиметровыми орудиями занимает оборону по окраине Щученки, окапывается. Данными о группировке сил противника пехота не располагала.
Вчера он предпринял атаку, но дальше упомянутой речки Чучен не двинулся. Бугры на юге, где расположены позиции эрликонов, прикрывают танки. С того же направления вели огонь по боевым порядкам пехоты батареи противника. Реку обстреливала артиллерия с позиций, лежащих на запад от Щученки. Лейтенант Лада не сообщил размеров удерживаемого пехотой плацдарма по той причине, что она сама этого не знала. Я не решался, пока не прибыли орудия, оставить КП и отправиться для обсуждения общих задач с пехотой и решил осмотреть дорогу в район огневых позиций.
Вернулись разведчики, отправленные после высадки на поиски лейтенанта Лады. Вместе с ними парашютисты — группа из десяти человек. В северо-западном направлении, утверждали они, во многих населенных пунктах противника не было. Парашютисты, окольными путями шедшие к Днепру, за вчерашний день не встретили препятствий, с которыми сталкивались прежде. Дорога на Балык открыта.
Парашютистов удручает неудача, постигшая пять дней назад части 7-го ВДК, и то, что специальные разведывательные учреждения не обеспечили надлежащим образом операцию. В обширных районах, где планировалось с ходу форсирование Днепра — мощного оборонительного рубежа противника — у нас не существовало ни войсковой, ни агентурной разведки. Ничем другим не могли объяснить парашютисты, что для десантирования главных сил 7-го ВДК был избран район с. Пий, где немцы начали сосредоточение частей танковой дивизии, предназначенной для прикрытия реки Днепр на участке Кагарлык — Обухов.
Я не слушал больше парашютистов, осветительный снаряд вырвал из темноты паром, отчаянно боровшийся с течением. На бугре, будто над головой, зататакали очереди эрликонов. Со всех сторон снаряды обложили потерявший ход понтон. Ливень трасс то сужался в узком сверкающем пучке, то рассыпался веером во всю ширь реки. В освещенную зону вошли еще два понтона, один за другим. Первый вдруг задрал корму и перевернулся. Зенитчики перешли на стрельбу непрерывными очередями. Светильники погасли.
Спустя четверть часа послышались голоса. Два парома вышли на отмель. Доставлены орудия — первый огневой взвод 5-й батареи. Разгрузка производилась на воде. Одно орудие опрокинулось. Его тащили всем миром, пока не удалось поставить на колеса.
Командир 5-й батареи старший лейтенант Блохин доложил о потерях: потоплено одно орудие. Имеется всего пять ящиков снарядов на два орудия. Остальные Влохин приказал выбросить за борт, когда эрликоны нанесли понтону повреждения и он начал терять плавучесть. Блохин подобрал двух человек из орудийного расчета.
5-я батарея приступила к занятию боевых порядков. В перекатывании орудий участвовал весь личный состав командного пункта вместе с парашютистами.
Вслед за лейтенантом Ладой я карабкался вверх по узкой обрывистой тропке. Разведчик впереди оборачивался, время от времени включал карманный фонарик, рискуя привлечь внимание эрликонов. Двигаться в темноте иначе и не сорваться с кручи невозможно. То и дело преграждали путь глубокие промоины, не обозначенные почему-то на карте.
После долгих блужданий мои проводники набрели на пехотинцев 309-й СД. Их более сотни. Переправились на лодках два-три дня назад на участке гораздо севернее того, который был назначен 1850-му ИПТАПу. Старший лейтенант — командир роты — знал о противнике очень немного. Пехота обрадовалась, на противотанкистов она возлагает большие надежды.
Командир роты к утру намеревался в отдельных пунктах занять оборону перед селом Балык. Пехота нуждалась в подкреплении, ожидался еще один батальон, который должен выдвинуться для прикрытия Щученки.
На поиски командного пункта командира батальона ушло не менее часа. По сведениям пехоты силы противника состоят из отдельных подразделений танков, они контролируют местность на запад и на юг от обоих населенных пунктов. Группировка артиллерии — десять-пятнадцать батарей, развернуты в основном на позициях в глубине боевых порядков танков, а также два дивизиона эрликонов. «Юнкерсы» не нанесли ни одного удара по пехоте. Противник приостановил вышеупоминавшуюся атаку на Балык потому, что танки не решились преодолеть овраги южнее деревушки. С утра, по мнению командира батальона, атаки возобновятся. На обратном пути меня ослепил в самом начале спуска выстрел танкового орудия, произведенный с расстояния не более чем 300–400 метров. Болванка ударила в дерево и унеслась вдоль склона. Серия осветительных снарядов над рекой избавила от опасений потерять ориентировку, которые начали одолевать меня. Тригонометрический пункт стоял на прежнем месте, теперь уже слева от тропы. До командного пункта осталось не более полукилометра.
В своих мемуарах кандидат военных наук дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант артиллерии В. С. Петров рассказывает о событиях первого и последующих дней минувшей войны на отдельных участках Владимир-Волынского укрепленного района в полосе 5-й армии Юго-Западного фронта. Советские воины подразделений 92-го отдельного артиллерийского дивизиона и других частей, о которых упоминает автор, поставленные в неимоверно тяжелые условия, сражались с непоколебимой стойкостью, отвагой и мужеством, не щадя жизни, движимые стремлением отстоять независимость Родины.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.