Прошлая настоящая жизнь - [73]

Еще зимой в школе каждый класс разделили на две неравные части – тех, кто учился хорошо и останется доучиваться в школе девятый и десятый классы, и троечников, которых отправят в ПТУ. Лида помнила, что в прошлый раз Ирка загремела в ПТУ, вроде бы пошла в медицинское. Сейчас же она оказалась в списке классной элиты, потому что реально хорошо стала учиться, и ее оставили в девятый/ десятый класс. Но экзаменов в восьмом классе никто не отменял, нужно было готовиться. Четыре экзамена – сочинение, русский устно, алгебра письменно, геометрия устно. Поэтому сегодня собрались у Лиды для изготовления шпор, не гусарских, конечно, а в смысле – шпаргалок. Геометрию взял на себя Витя, русский поделили Лида с Ирой. Лида писала грамотно, первой школьной науки хватило на всю жизнь, но вот запоминать правила и учить билеты – это же совсем другая история.

Выполнили дневную норму, решили, что все, перевыполнять не будут.

– Я пойду, – сказала Лида, вставая и расправляя затекшие плечи; удерживать ее никто не стал.

А Ира осталась. Когда за Лидой захлопнулась дверь и Витя вернулся в свою комнату, Ира стояла у окна и майское солнце очерчивало волшебным карандашом ее идеальные контуры. Витя подошел, тронул рукой пшеничную прядь, мимолетно подумал: «Откуда в мае спелая пшеница?» Упругие пружинки Ириных кудряшек призывно качнулись, и Виктора затопило волнами любви и нежности, так, что он моментально забыл, что сегодня еще не обедал…

Глава 6

– Петь, ты не видел мою серую папку?

– Ну, ту, с кнопочкой.

– ?

– Там мои рабочие журналы лежали!

– А, ты про эту! Нет, не видел.

– Куда же она могла деться? Я ее уже сто лет не видел, вел новые записи в новой тетради, а та папка… Черт! – Константин досадливо с трудом захлопнул дверцу письменного стола, откуда начала было вываливаться стопка бумаг, старых газет и журналов.

– Нужна очень?

– Да нет, там старые записи, эта папка со мной еще из 2020 года путешествует. Эти записи и не нужны мне сейчас, все наизусть помню, но я просто хотел новую заполненную тетрадь туда доложить, как в архив, а папки нет.

– Вот тебе новая папка, положи тетрадь, будет архив, том два. А старая найдется только после генеральной уборки – ты посмотри, какой срач мы тут с тобой развели. Здесь нужна сильная женская рука, сами не справимся…

Когда Джону принесли расшифровку записей за май, он, хоть и проглядывал все по диагонали, обратил внимание, что Константин заметил пропажу папки. Петр был вызван на разговор.

– Как ты думаешь, когда он снова вспомнит про эту папку?

– А я – знаю? Да, может, опять не скоро, не нужна же она была ему несколько месяцев. Возможно, когда он испишет еще одну тетрадь и нужно будет положить ее в папку, тогда и вспомнит. Но, с другой стороны, для архивных документов у него теперь есть папка номер два, может, он и не станет старую искать.

– Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Главное, чтобы до этого генеральная уборка не была сделана и отсутствие папки не всплыло раньше, ты уж позаботься. У меня пока все.

– А у меня – нет, – ледяным голосом произнес Петр.

А не слишком ли долго они согласовывают сумму моего гонорара? Пора и честь знать, расплатитесь, господа. Ведь никто кроме меня не предложит вам ничего подобного! Чего тянуть?

– У меня вопрос по поводу моего вознаграждения за ту самую папочку. Почему вы молчите?! Ваши эксперты не поняли ее ценности? Вы ждете, пока начнутся рождественские скидки?

Одним из самых частых крючков, на которые Джон ловил глупых и жадных, была любовь к деньгам, в любой форме, в любой валюте. Он привык иметь дело с такими людьми, в этом была его работа, но как неприятно ему было сейчас слышать истерику Петра! Джон подумал, что, если бы можно было расстаться с ним прямо сейчас, он бы, ей-богу, плакать не стал. Ведь, честно говоря, хотя Петр и продолжал работать у Константина, но свои еженедельные отчеты Джону заканчивал как под копирку – что у Константина «простой, дефицит идей, прогресса нет». Ну и черт бы с ним, только пусть сначала продаст рабочие журналы Константина. Но пока руководство никак не могло согласовать наверху такую огромную сумму, которую затребовал Петр.

– Разве я хоть раз в этой или, может быть, в прошлой жизни обманул тебя? Задержал оплату? Не заплатил? Что ты истеришь? Я же предупреждал тебя, что сумма обещанного тебе гонорара будет согласовываться очень долго, это же беспрецедентный случай, ни одному агенту в нашей структуре столько не платили.

– Хорошо, но тогда я требую некоторого аванса! А то у меня сложилось впечатление, что я работал как лох, задарма. Вы же не торопитесь, согласовываете, согласовываете, все никак не согласуете.

– Задарма – это задаром или даром?

– Пошел ты к черту, любитель русского языка!

– Не кипятись, свое ежемесячное содержание ты же получаешь регулярно. Я завтра же передам наш разговор шефу, как только он получит добро, я тут же встречусь с тобой. Со своей стороны могу сказать тебе – я уверен, что окончательная сумма будет выплачена тебе непременно и в полном объеме, не переживай. Эти сведения такой глубины и важности, что это вскоре позволит нам совершить прорыв в… в известной тебе области науки; а там мы быстро догоним и перегоним СССР!