Прошлая настоящая жизнь - [72]

– Здравствуйте, Лида. Меня зовут Владимир, – сказал парень, поднимаясь. – Но мне сказали, что вы это и без меня знаете.

Лида в панике обернулась на Алексея.

– Да, я именно его имел в виду, когда просил тебя рассказать о твоей жизни еще одному человеку. Эй, хорош, приди уже в себя!

– В конце концов, сейчас 1979-й, и я только курсант Высшей школы КГБ, в Москве прохожу шестимесячную переподготовку, – улыбнулся старший лейтенант Путин. – Чего вы так напугались? Я же не кусаюсь и не собираюсь кусаться, если – когда! – стану президентом.

И Лида повторила свой рассказ.

– Ну вот, – сказала Лида, заканчивая, – меня тяготило, что вроде бы и имею такой инструмент в руках – знание о будущем, но абсолютно не понимаю, как его применить на практике, чтобы не загреметь в психушку. Надеюсь, что мои мемуары помогут, а еще больше надеюсь, что Константин и Виктор помогут больше и профессиональнее.

И в конце, достав свой журналистский блокнот, спросила:

– Владимир Владимирович, а можно я у вас интервью возьму? Вы представляете, что это будет за бомба в 2020 году, когда мы вернемся назад в будущее…

– Назад в будущее? Хорошее название для кинофильма.

– А такой фильм будет в восьмидесятых, американский, три серии. Так я про интервью – представляю анонсы перед публикацией: «Журналист-пенсионер нашла на антресолях старые записи. Узнайте, разошлись ли взгляды „еще-не-президента“ в 1979 году на будущее страны с действительностью 2020 года?»

– Лида, у вас получается какой-то американский заголовок – сенсация, тайна, обещание раскрытия секретов.

– Но именно так и будут выглядеть русские заголовки газетных статей и телевизионные анонсы в то время. Пожалуйста, соглашайтесь! Всего несколько вопросов.

И хотя Лида совершенно не готовилась к этому неожиданному интервью, прошло оно очень неплохо. «Жаль только, почитать это интервью могут всего несколько человек, посвященных в тайну. И интересно, разрешат ли мне его действительно оставить себе на память». А пока блокнот у нее Алексей изъял, объяснил, что отдаст, когда получит разрешение руководства…

Лида подошла к метро «Колхозная», бывшая «Сухаревская», вернее, наоборот, это «Колхозная» – бывшая; короче, запутаешься в этих временах! Эти переименованные станции: «Площадь Ногина», которая потом стала «Китай-городом», «Кировская» – «Чистые пруды», «Дзержинская» – «Лубянка», «Лермонтовская» – «Красные ворота» и непонятно зачем переименованная «Щербаковская» в «Алексеевскую» – пару раз подводили Лиду, приходилось выворачиваться, объясняя, почему она назвала «Проспект Маркса» «Охотным рядом». Тут ей в помощь пришел фильм «Москва слезам не верит», где героиня Ирины Муравьевой читает книгу в метро, а у нее за спиной проплывает название станции «Охотный ряд».

Около метро Лида еще раз тщательно обшарила все карманы – нет, кроме того пятачка, который она потратила на метро сюда, ничего больше не появилось. Ну ничего, со всеми бывает. Придется пользоваться методом, к которому она однажды вынуждена была прибегнуть, когда оказалась в такой же ситуации. Она встала недалеко от телефонной будки перед входом в метро и стала просить у прохожих две копейки «позвонить». Не все откликались, бывало, что и пробегали мимо, бросая осуждающие взгляды. Но трое сердобольных ссудили-таки ее шестью копейками. Лида разменяла деньги в кассе и получила пятачок одной монетой, и даже еще сдача осталась, целая копейка. Было уже довольно поздно, и в метро уже началась уборка. Никаких поломоечных машин в метро не было, уборщица разбрасывала по платформе мокрые опилки, а потом гоняла их по полу длинной-предлинной шваброй – и мусор собирала, и пол увлажняла. В сером вагоне ни одной рекламы, единственные цветные пятна – схема метро, Лида уже с этим смирилась, а сначала не хватало привычной красочности. Она ехала домой и пыталась вспомнить, что в это время можно купить на ее сдачу, одну копейку. И перечень оказался на удивление длинным: стакан газировки без сиропа в уличном автомате, коробок спичек, газету «Пионерская правда», кусок хлеба в школьной столовой, таблетки от кашля, ластик, или простой карандаш, или кусок мела, перочистку для чернильных перьевых ручек, почтовый конверт без марки или почтовую марку, два медиатора для игры на гитаре: это Витька рассказывал, что один медиатор стоит полкопейки, поэтому они продаются парами…

А еще, через несколько дней, Витька рассказывал о своей встрече с будущим президентом. Говорил, что тот пригласил его в свою команду в 2000 году, что расстались просто дружбанами – врал, наверное. А Ирка рассказывала, как Владимир Владимирович смотрел на нее, «уж я-то знаю этот заинтересованный мужской взгляд, ему лишь мой возраст помешал, ты только Витьке не рассказывай» – выдавала желаемое за действительное, скорее всего…

В среду после школы решили собраться у Вити. Май 1979 года перевалил за середину, на улице стояла теплынь, девчонки распахнули куртки, а Витька так и вообще без верхней одежды в школу пришел, у него школьный синий пиджачок, ему и в нем жарко на майском солнцепеке. Девчонки щеголяли в эластичных колготках; такую роскошь могла себе позволить не каждая старшеклассница, но у Лиды с Ирой денежки-то водились. И хотя с Витей была договоренность не тратить деньги на пустяки, купить новые колготки, особенно если тебе случайно повезло зайти в «Серый» именно в тот день, когда в конце месяца их «выкинули» для плана – тут уж сам бог торговли Меркурий велел. Главное – не создавать у мамы когнитивный диссонанс, пусть не думает, зачем она так много денег Лиде на колготки дает, пусть думает, что это одни и те же колготки, что Лида их просто очень аккуратно носит вот уже полгода.