Прощай, рыжий кот - [14]
Ему не оставалось ничего другого, как закончить урок. Всю дорогу домой он думал о своем классе. Больше всего удивлял его Аарне, который когда-то был его лучшим учеником.
…В классе дискуссия началась после ухода Корнеля.
— Послушайте, мы вообще надеемся кончить школу? — спросил Харри. — Как вы думаете?
— Если продолжать в таком же духе, то, естественно, нет, — усмехнулась Лийви. — А что ты предлагаешь?
— С меня спрос не велик. Я кончу последним.
— Кто виноват? — вмешалась Криста, выжимавшая у крана тряпку.
— Умный вопрос…
— Сам виноват, — сказала Лийви.
— Прекрасно… — Харри вскочил на край стола как раз перед Лийви. — А если я не умею учиться? Кто тогда виноват?
— По-видимому, все-таки ты сам… И вообще не слишком ли это громко: не умею учиться?
— Меня никто не заставляет учиться.
— Детский лепет, — презрительно сказала Лийви. — В одиннадцатом пора самому понимать, что от тебя требуется.
— Пожалуй, Харри прав. — Андо постучал по разбитому стеклу, покрывавшему учительский стол. — Три года от нас ничего не требовали. А теперь вдруг требуют. Как будто я виноват, что мне лень…
— Конечно, виноват, тебе уже сказали… — Лийви взяла свою папку.
— А, брось… Три года учились, готовили к каждому уроку столько-то и столько-то страниц плюс столько и столько строк. А теперь извольте: обобщайте. Из пальца высоси.
Лийви снова положила папку на стул.
— Что же надо было делать?
— Не знаю… Надо было спрашивать побольше и обо всем, а не только по строчкам. И вообще я сам не знаю, что надо было делать. К тому же это дело учителей. Меня это касается еще только шесть месяцев.
Что правда, то правда… Через шесть месяцев начнутся экзамены. Аарне усмехнулся.
— Корнель обещал сколотить за это время коллектив.
— Интересно, а где он его возьмет? — спросила Лийви.
Она была небольшого роста и смотрела на Аарне снизу вверх.
— Лийви, ты чему-нибудь веришь?..
Криста собрала тряпки и щетки, отнесла их к двери и ополоснула руки. Потом повернулась к остальным:
— Скажите, почему у нас каждый сам по себе? Этим даже воздух пропитан.
у Лийви ответ был готов тотчас же:
— Различная степень развития.
— Может быть, это и правильно… Но как-никак… Мы же почти одногодки, все кончили десять классов. Если и имеется разница, то, думаю, не такая уж большая. И это не должно быть помехой.
— Однако это так, — сказала Криста.
— Хорошо! А что же дальше?
— Ничего, — ответил Андо.
— Оставить, как есть?
— Слишком поздно что-нибудь менять. Все равно скоро все разойдемся.
Самое простое решение.
Когда возвращались домой, на солнце белели первые сугробы и под ногами скрипел снег.
Аарне свернул на свою улочку. Все искрилось. С деревьев на землю осыпался иней. Был удивительно красивый день. Аарне почувствовал вдруг какой-то непонятный страх.
Тетя Ида поставила на стол картошку и котлеты. В маленькой кухне было жарко. Сама села напротив Аарне и улыбнулась. Внимательно следя за его движениями, она спросила:
— Как дела в школе?
— Хорошо.
— Так, — заметила тетя и добавила: — Аарне, пожалуйста не набивай рот. Это очень некрасиво. Если не веришь, посмотри в зеркало.
Все это было сказано весьма дружелюбно. Очевидно, у тети сегодня хороший день.
День визита
Аарне стоял уже больше минуты у двери светлого индивидуального дома. Он сам не знал, чего боялся. Такой страх охватывал его всегда перед тем, как он входил в чужой дом.
Это был дом Майи. Девушка пригласила его сегодня в гости.
Аарне нажал на синюю кнопку. Звонок был где-то далеко, а возможно, дверь была такой толстой, что звонка не было слышно. Аарне уже снова потянулся к звонку, когда внутри послышались шаги, щелкнул ключ и дверь неожиданно отворилась.
На пороге стояла высокая женщина неопределенного возраста. На ней были светло-коричневая юбка, лиловый джемпер. Улыбалась она как-то по-деловому.
— Что вам угодно?
— Извините, Майя дома?
— Да.
Аарне подумал, что его приглашают в дом, но женщина загораживала вход.
— Я не знаю… — начал юноша.
Женщина заметила его беспомощность.
— Хорошо, — миролюбиво сказала она, отошла от двери и позвала: — Майя!
На лестнице послышались легкие шаги.
— Майя, к тебе гость.
Рядом с матерью появилось лицо Майи. Девушка немного смутилась, но тотчас же произнесла:
— Заходи, пожалуйста!
Аарне прошел мимо подозрительно глядевшей на него женщины. Ему казалось, что на линолеуме остаются большие безобразные следы, но он боялся смотреть под ноги.
— Майя, подай гостю вешалку!
Гость взял вешалку и хотел повесить пальто в нишу около двери. Но, видимо, что-то не рассчитал, и пальто вместе с вешалкой упало на пол.
Юноша почти заскрипел зубами. Надо же было ему сюда прийти…
Женщина улыбнулась тонкими приятными губами:
— Майя, гостю нужна щетка!
Аарне взял щетку и провел несколько раз по пальто. Он ненавидел себя, все время чувствуя спиной насмешливый взгляд женщины… Майя куда-то исчезла.
Он протянул женщине щетку:
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Наконец Майя пришла.
— Пригласи гостя в салон. И чувствуйте себя как дома.
В комнате было одно большое окно. Кругом чисто и светло, все блестело. На полу лежала медвежья шкура. На одной стене висел модный ковер, а напротив — акварель. Мебель начала 50-х годов: диван, два кресла, круглый стол. На столе книги: «Иван Грозный», «Развеянные мифы», «Тарантул». У окна фикус, рядом торшер, один абажур красный, другой — желтый.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Художественные поиски молодого, но уже известного прозаика и драматурга Мати Унта привнесли в современную эстонскую прозу жанровое разнообразие, тонкий психологизм, лирическую интонацию. Произведения, составившие новую книгу писателя, посвящены нашему современнику и отмечены углубленно психологическим проникновением в его духовный мир. Герои книги различны по характерам, профессиям, возрасту, они размышляют над многими вопросами: о счастье, о долге человека перед человеком, о взаимоотношениях в семье, о радости творчества.
Кира живет одна, в небольшом южном городе, и спокойная жизнь, в которой — регулярные звонки взрослой дочери, забота о двух котах, и главное — неспешные ежедневные одинокие прогулки, совершенно ее устраивает. Но именно плавное течение новой жизни, с ее неторопливой свободой, которая позволяет Кире пристальнее вглядываться в окружающее, замечая все больше мелких подробностей, вдруг начинает менять все вокруг, возвращая и материализуя давным-давно забытое прошлое. Вернее, один его ужасный период, страшные вещи, что случились с маленькой Кирой в ее шестнадцать лет.
Книга первая. Посвящается Александру Ставашу с моей горячей благодарностью Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.