Прощай, принцесса - [81]

— Польито?

Он обернулся и удивленно меня осмотрел, потом коротко кивнул, подтверждая, что узнал.

— Ах, это вы! Вернулись, значит?

— Мне нужно увидеться с тем парнем, Сильверио. Помните его?

— Да, конечно же, я помню, он занимается кикбоксингом с доном Рикардо, так?! Вы видели? — Он ткнул пальцем в сторону ринга. — Они ведь совсем неплохи, так? Обе, представьте, не профессиональные боксеры, просто занимаются спортом. — Он покачал головой. — Они женаты, можете себе вообразить? Если бы двадцать лет назад кто-нибудь сказал мне, что я буду тренировать женщин, да еще состоящих в браке между собой, я бы решил, что этот человек спятил. Но вот вам, пожалуйста!

— Так эти девушки — семейная пара?

— Они лесбиянки — это как обычная семья, только оба партнера — женщины. Эй, эй! — закричал он вдруг. — Спокойнее, спокойнее! Вы поубивать друг друга хотите? Простите, мы раньше когда-нибудь встречались? Мало кто знает, что я в самом деле Польито дель Кальехон.

— Нет, мы не встречались. То, что вы Польито, мне сказала девушка, которая сидит тут в вестибюле, но я и сам узнал вас, Эустакио, вы выиграли европейский чемпионат восемьдесят пятого года в легчайшем весе и чуть было не стали чемпионом мира в следующем году в Лос-Анджелесе. О вас много писали в прессе. Вроде вы были водителем автобуса.

Он кивнул с тяжелым вздохом и еще раз обернулся, чтобы проверить, как идут дела на ринге.

— Иногда мне кажется, что это было в другой жизни. А вы тоже были боксером?

— Больше тридцати лет назад. Под конец своей карьеры я выступал в среднем весе, хотя начинал с полусреднего, когда был еще совсем мальчишкой. Но особенных высот так и не достиг. Энрике Варон вырубил меня в десятом раунде, и я решил завязать.

Я не стал объяснять Польито, что у меня пропала злость. Эта темная и страшная злость впервые охватила меня в тот проклятый день, когда я вошел в спальню родителей. С тех пор глухая безумная злость превращала меня в наносящую удары машину, как только я выходил на ринг. Мой тренер Тигре Аточа так и не смог понять, что произошло, когда через несколько лет злость вдруг испарилась и я начал проигрывать бои. «В чем дело, Тони? Что с тобой случилось? — задавал он мне один и тот же вопрос. — Ты разлюбил бокс?»

Было очень сложно объяснить — даже себе самому. Я уже стал полицейским, молодым полицейским, и успел сам себе стать отцом. А злость с годами развеялась как дым.

Польито спросил:

— Как вас зовут?

— Карпинтеро, Антонио Карпинтеро. — Я не стал говорить, что Дельфоро в своих романах называет меня Тони Романо, к чему? — Но мы принадлежим к разным поколениям, Польито, иначе рано или поздно мы скорее всего встретились бы.

— Да, возможно. Я впервые надел перчатки в восемьдесят девятом.

— Я в семьдесят седьмом.

— Тогда понятно, это все объясняет. Вы из поколения Дум-Дума Пачеко, Легра, Фреда Гальяны…

Тут прозвучал финальный гонг, и я замолчал, ожидая, пока Польито поговорит со своими спортсменками. Он советовал им держать руки выше. Стараться ускользать от ударов, больше уворачиваться. Это так же важно, если не важнее, чем уметь правильно атаковать. Суть настоящего бокса в том, чтобы наносить удары противнику, но при этом не давать себя бить. А так называемый «американский» бокс — смысл которого в том, чтобы атаковать и уничтожить противника, — это сплошная глупость. Просто его распропагандировали благодаря разным фильмам, в основном боевикам. Умный и хорошо тренированный боксер за пару раундов уложит такого громилу на обе лопатки. Достаточно просто дать ему выдохнуться.

Женщины стояли, обняв друг друга за плечи, и внимательно слушали советы тренера. Польито учил их грамотно отходить назад, не ослабляя свою защиту. Он двигался очень быстро и профессионально, несмотря на возраст и внушительное брюшко.

— Это вам не беспорядочные танцульки, тут важно координировать движение корпуса и рук. Ты, Эулалия, сильнее наклони корпус, так сказать прогнись немного, ловя удары Макарены. Тебе нужно чуть податься назад и сделать вот такое движение шеей, когда она бьет слева. Понятно?

Та из двоих, кого он назвал Эулалией, несколько раз утвердительно кивнула. Ее лицо было почти неразличимо под защитным шлемом.

— И не забывай отдыхать, дыши носом, спокойно, но не теряй из виду противника.

Когда вновь раздался удар гонга, я сказал:

— У меня к вам просьба, Польито. Мне кажется, что Сильверио, тот парень, ради которого я сюда пришел, оказался втянут в нелегальные бои. Как бывший спортсмен, вы должны понимать, о чем я говорю. Я хотел бы, если возможно, узнать, где это происходит. Мне необходимо вытащить его оттуда. Вы ведь понимаете, о чем речь?

— Вы родственник этого мальчика, Сильверио?

— В прошлый раз вы задали тот же вопрос, а я ответил на него отрицательно, сказал, что он всего лишь сын моей подруги. Но я солгал тогда… Сильверио мой сын… — Я помолчал немного, размышляя над тем, что в первый раз произнес это вслух. — Хотя… хотя он не знает.

— Слушайте, а ведь ваша история похожа на правду. Вряд ли кто способен придумать нечто подобное.

— Этот тип, Рикардо Сарагола, тот, что дрался с Сильверио, он организует нелегальные бои, так ведь? Я слышал, как он разговаривал с парнем, и у меня сложилось такое впечатление.