Прощай, Нью-Йорк? - [218]

— После суда, — отвечает он, смотря на Жози. — Думаю, будет лучше, если мы заберём её, когда всё это закончится, так будет лучше.

— Да, — говорю я, накрывая ладонь Джека своей, и он переводит на меня взгляд. — Пока, крошка, — улыбаюсь я дочери и вновь касаюсь её ручки.

Я не хочу уходить, не хочу оставлять её здесь, не хочу вновь с ней прощаться, но нам пора, а взять её собой мы пока не можем, ещё не время.

Ещё пару минут назад моё сердце наполнялось такой сильной, искренней любовью, что все мои раны, всё, что болело у меня внутри, всё это вдруг излечилось, стало спокойно, стало словно правильно, но сейчас моё сердце разрывается, потому что я вновь прощаюсь с дочерью.

— Мы ещё вернёмся, — шепчет у моего уха Джек, обнимая меня за талию и едва ли не оттаскивая от стола.

— Знаю, — отвечаю ему я и, подмигнув Жози, отхожу от стола, взяв ладонь Джека со своей талии в свою руку.

— Спасибо, до свидания, — говорит он медсестре, и мы уходим, а я словно оставила в той палате часть себя и, наверное, так оно и есть. — Ну, и как ты? — спрашивает у меня Джек, обнимая меня за плечи, пока мы идём по коридору уже, словно, родной мне больницы.

— Она прелестная, — с тоской в голосе умиляюсь я. — Такая маленькая, совсем крошка.

— Не переживай, — притягивает меня ближе к себе Джек, и я чувствую, как он целует меня в макушку, и я на секунду прикрываю глаза. — Осталось подождать совсем немного и всё будет хорошо.

— Я знаю, — хочу улыбнуться я, но едва ли у меня это выходит. — Едем домой?

— Да, — отвечает Джек. — Завтра трудный день и нам нужно выспаться.

* * *

Но мне не спалось. Взбудораженная, окрылённая счастьем от первой встречи с дочерью и в тоже время напуганная от приближающегося и неминуемого заседания я долго не могла уснуть, ворочалась из стороны в сторону, пытаясь найти более удобное положение, но мешала мне уснуть совсем не кровать, а мысли в моей голове.

Джек буркнул на меня, чтобы я, наконец, перестала ворочаться и на удивление я замерла и вскоре уснула, но я просыпалась практически каждый час, мне снились кошмары, но я просыпала не от собственного крика, как это бывало раньше, а от невероятно быстро бьющегося сердца. И когда я в очередной раз проснулась и, взглянув на часы, увидела, что уже пять часов утра, я решила больше себя не мучить и встать.

Мы с Джеком находимся в его старой квартире, в которой мы когда-то даже жили. Вообще, я думала, что он эту квартиру продал ещё давно, но Джек сказал мне, что он часто бывал здесь один, эта квартира полная воспоминания была его убежищем от родителей, друзей, коллег, жены и всех вокруг.

И сейчас мы с ним здесь, но лишь на время, возможно, лишь на одну ночь. Я не хочу здесь быть, мне здесь всё также не нравится, мне здесь всё также некомфортно, неуютно, я не чувствую себя здесь в безопасности по понятным всем причинам, я не чувствую себя здесь дома.

Сидеть в пять утра в едва освещённой серым светом из больших окон кухне и пить остывающий чёрный чай… это меня немного успокоило, успокоила меня и тишина наполненная осознанием того, что я здесь не одна.

— Ты вообще спала? — вдруг слышу я голос Джека и поворачиваю голову в сторону открытой двери спальни, из-за которой выходит сонный и не очень довольный Джек.

— Да, — кивая, словно сорвавшимся голосом отвечаю я и тут же прокашливаюсь. — Я сильно тебе мешала? Просто… переживала, — опускаю я взгляд на чашку с чаем в своих руках, — слишком много мыслей в голове, извини.

— Перестань, — подходит ко мне Джек, приподнимая мой подбородок для того, чтобы я взглянула на него. — Я всё понимаю.

Джек наклоняется ко мне, чтобы поцеловать, и моё сердце словно замирает на мгновение, и когда Джек подводит к концу этот нежный и словно всё ещё сонный поцелуй, я наоборот обнимаю его за шею, не желая отпускать.

И Джек даже не теряется, он опускает руки мне на талию, пытаясь выпрямиться, и я спускаюсь с высокого стула. Из нежного и сонного поцелуй перерастает в уверенный, сильный и… словно значимый.

— Осталось немного, — шепчет Джек, когда я, наконец, отстраняюсь от него, но всё ещё обнимаю его за шею, и он всё ещё обнимает меня за талию, всё также крепко прижимая к себе.

— Я знаю, — также тихо отвечаю я, смотря Джеку в глаза. — Нам пора.

— Да, — будто также переживая и также нехотя отвечает мне Джек, и ещё пару секунд он крепко держит меня подле себя, не сводя с меня пристального взгляда, и я бы простояла так хоть целую вечность, но эта вечность, к сожалению, может длиться лишь пару секунд.

Мой адвокат ещё пару дней назад сказал, что мне следует надеть на заседание. Я, конечно, знала, что внешний вид, одежда, аксессуары и любая мелочь влияют на мнение о человеке, на его статус, на его историю, я знала, что с помощью одежды можно показать себя обществу кем угодно, но то, что одежда влияет даже на суде с таким делом, я узнала только недавно.

Чёрного цвета я сейчас стараюсь избегать, так как в нём я выгляжу ещё более тощей, болезненной, слабой, но сегодня это мне только на руку. Я чувствую себя уже гораздо лучше, и врачи говорят, что моё здоровье приходит в норму, но сегодня я жертва и… пожалуй, сегодня я могу побыть слабой на публике… но только в самый последний раз.