Прощай, мое мужество - [54]

Тяжело вздохнув, я стал морально готовиться к следующему бою, который обещал быть не из легких…

Отозвав меня в сторонку, комбат выслушал мои отнекивания и сразу же напомнил, что именно этот "военный кормилец" распорядился кормить нас в офицерской столовой, что на самой взлетке, а для бойцов пригонять целую полевую кухню. В противном случае нам пришлось бы каждый раз пешком телепать за полтора километра в солдатскую столовую в расположении летной части. Мое упрямство было немного поколеблено и после слов о продуктовом могуществе этих ртутных глазок, пошло на политический сговор.

Кликнув парочку бойцов, я с донельзя обрадованным начпродом отошли к ограде аэродрома. Там вдоль колючки находилась старая полузасыпанная траншея, на одном конце которой солдаты установили пустой ящик с тремя консервными банками.

Я аккуратно извлек из десятизарядного магазина семь патронов и передал свою винтовку млеющему от счастья баловню судьбы…

- У вас целых три патрона калибра девять миллиметров… А теперь смотрите вот сюда…

Я терпеливо объяснил сидящему на корточках за другим ящиком местному королю тушенки и сгущенки то самое необходимое, что верхний треугольник прицела нужно аккуратно подводить под цель.

- И в этот момент плавно жмете курок…

Я всегда считал себя неплохим преподавателем и сейчас в этом убедился дополнительно. Раздался первый щелчок выстрела и одна банка мгновенно слетела с ящика. Та же участь постигла и две оставшиеся "мишени". Мои душевные муки закончились и я даже не удержался от радостного возгласа…

- Отлично! Пять баллов…

И всё-таки следовало отдать должное… Моей быстрой методике обучения, дающей столь поразительные результаты… Даже невзирая на некоторые мелочи… Стрелять с оптическим прицелом да еще с десяти метров- тут только слепой мог не попасть. Да и то, хоть одну, но сбил бы. Но здесь же был особый случай!…

- Вот это да!…

Начальник продовольственной службы от удовольствия жмурился так, что не было видно глаз. Высказав свое "большое спасибо", он вернул мне винтовку и, счастливо улыбаясь, побрел к Маркусину, на всякий подстраховочный случай наблюдавшему за нами издалека. Потом они ушли в по направлению к естественно столовой.

"Ну прямо как два брата - акробата… Один начпрод - другой… ком… бата…" - раздосадовано подумал я, отворачиваясь от этой разве что не обнявшейся парочки.

- С трех патронов - все три банки сбил! - сообщил эту новость группе, возвращаясь, один из бойцов.

- Как это ему удалось? - удивился пулеметчик. - У него ведь глаза в одну точку смотреть не могут. Как у нашего Доржика.

- Да ну, наш Доржик секунд пять может смотреть, не отрываясь. Заступился контрактник за солдата по прозвищу Доржик, который имел тщедушную фигуру и вечно испуганный вид. - Вот он теперь выучится на начпрода, будет у нас в бригаде служить и тебя гонять, когда ты в наряд дежурным по столовой пойдешь. У начпродов и начфинов глазки уже потом начинают бегать, а у него уже это сразу есть.

С этими словами контрактник поддерживающее хлопнул по плечу солдата Доржика, отчего тот еще больше засмущался…

Но секундой спустя он собрался с духом и решительно протараторил:

- Не. Я начпродом быть не хочу. Я лучше начальником гражданской столовой стану.

- Правильно! - одобрил его слова Русин. - Там поварихи толще…

Эти добродушные подначки вызвали улыбку и у меня и у прочих спецназовцев, невольно представивших худенького паренька с дородными жрицами общепита.

- Они его… грудью… будут кормить… - зашелся прерывистым смехом Ульджиев. -… Когда он проголодается…

Фантазии у него было хоть отбавляй, что породило громкий хохот среди товарищей… Но я недовольно нахмурился…

Разведчик Доржиев тоже являлся достойным представителем калмыцкого народа в моей группе, пусть слегка и мелкокалиберным… Поэтому высокий пулеметчик частенько беззлобно подшучивал над своим соплеменником, который впрочем, несмотря на "бараний" вес, никогда не отставал в полной экипировке от остальных разведчиков…

- Да ты чё! - внезапно закипятился Доржик. - Я после армии знаешь каким стану?!…

- Ну ещё бы! - продолжал зубоскалить пулеметчик. - Столько кормилиц… Ути-пути маленький… Тебя и в спецназ-то взяли, чтобы через форточки пролезать в захваченное здание…

Ну это был откровенный перебор…

- Ульджиев! Хватит лясы точить!

Мое вмешательство в этот разговор сразу навело должный армейский порядок в вверенном мне подразделении. Хоть они и были одногодками и даже земляками, но шуточки должны иметь свои границы…

Я уже достал из пулеметного приклада ПКМа промасленный ершик и стал протирать им газовый поршень своего Винтореза. После этих нескольких выстрелов нагара было немного, но его следовало сразу же счистить, пока он не въелся в блестящий металл.

На взлетке взревели несколько штурмовиков и стремительно "ушли" в небесную даль.

- Полетели бомбить, пока полный мир не объявили. - сказал, глядя на исчезающие самолеты, контрактник.

- А что, товарищ лейтенант, могут войну отменить? - спросил меня ставший серьезным Ульджиев.

- Да хорошо бы. - ответил я, полируя чистой тряпочкой газовый поршень. - А то уже сколько народу положили ни за что, ни про что…